Ветер из Междуморья. Джай (СИ)

   Джай соскочил с козлов, с удовольствием разминая затекшие мышцы. Скайси тоже слазил, нащупывая землю ногой, обутой в мягкие кожаные ботинки. Адонаш, покинувший телегу ловко и неприметно, уже успел приторочить на спину перевязь с мечами, хотя мгновение назад, казалось, спал беспробудным сном. Мастер сразу же был окружен местными мальчишками, уразумевшими, кто перед ними благодаря длинным косам и мечам за спиной. Джай усмехнулся - отделаться от любопытных мальчишек не так-то просто, сейчас он был рад, что не носит ни длинных волос, ни оружия. Он отвязал лошадей от телеги, потрепал Ветра по шее.

   - Ну шо, робята? К старосте идите - вона туда! - Дишик-кузнец указал на самый высокий дом, вокруг которого росли яблони, обильно усыпанные красными плодами. - А я живу вона там, - на этот раз он махнул рукой вправо. - Бачите, дым валит на том краю? То - кузня, там мои хлопцы работают. Если шо - загляните в гости! Прощавай! Смарг вас скрути!.. - это, видимо, было пожеланием удачи.

   Джай пожал плечами и, взяв Ветра под уздцы, направился к дому старосты, поглядывая на свои босые ноги. Может для начала к сапожнику? Детина с рогатиной, а также дозорный на башне не сводили с них зорких глаз - вероятно, тут принято вначале к старосте, а уж потом все остальное.

   На стук в дубовую крепкую дверь, вышла невысокая бледная и худощавая девушка, с опущенными в пол глазами.

   - Кто вы будете? Что сказать хозяину?

   - Хай заходят, Мирка! - загремел, вероятно, сам хозяин.

   Девушка посторонилась, пропуская их вначале в тесные сени, а затем и в небольшую, уставленную грубоватой, но добротной деревянной мебелью, комнату. Посреди нее за столом сидел необъятных размеров человек с длинными усами, в высокой шапке из овчины и блестящем богато вышитом кафтане. Перед ним стояла миска с тремя толстыми колечками колбасы, еще одна миска с дымящейся кашей, кружка, пенящаяся пивом, краюха хлеба и добрый ломоть сыра.

   Джай понял, что отток еще не прошел окончательно, и что он сейчас хочет есть, как волк почуявший кровь лютой голодной зимой.

   - Ну? - строго сдвинув брови, гаркнул староста. - Я - есть почетный староста Низинки, благородный Бульс Кирей, назначенный самим князем Боженом, называемым Истебителем за славные деяния очищения земли этой от богомерзких тварюк! А вы, кто такие будете?

   Адонаш по заведенному у них с давних пор обычаю, взял на себя обязанности переговорщика, вышел вперед, поклонился, чуть согнув голову, и сказал, пробирающим до костей металлическим холодным голосом: хозяин весь сжался, когда он заговорил.

   - Я Мастер Меча Адонаш. А это мои спутники: служитель Мастера Судеб - монах Скайси и менестрель, известный бард, - он кашлянул. Неужели забыл имя?.. - Астри Масэнэсс из Междуморья!..

   - Вижу... вижу... Так значит этот вот, - почетный староста показал на Джая толстым - что сосиска пальцем, на котором красовался перстень с агатом, - из Междуморья. А вы двое, откуда родом?

   - Ты же знаешь, хозяин, что монахи и Мастера Силы не называют места своего рождения - так уж принято. Для тебя достаточно будет знать, что мы тарийцы.

   Тон гостя и последние слова не понравились благородному Бульсу Кирею, он сдвинул волосатые брови, крякнул, хлебнул пива и вперился взглядом в Адонаша. Джай едва заметно улыбнулся, предвидев, что староста отведет глаза уже на счет три - у Мастера Смерти очень тяжелый взгляд, особенно, если он того хочет. Так и случилось.

   - Ты, неведомо откуда взявшийся Мастер, - произнес Бульс, злобно изучая уже колбасу, а не Адонаша, - видно привык говорить, что взбредет в голову, и творить, что попало, так как обычно все тебя боятся. Но здесь у нас в Божении под покровительством нашего достопочтимого князя все по-другому! Здесь никого ты обидеть не сможешь! А если попытаешься, то тебя повесят на ближайшем дереве и не посмотрят, что ты Одаренный. И не думай, будто на тебя не найдется управы - у князя в услужении тридцать два человека - Мастера Смерти, такие же, как ты! Одолеешь стольких?

   - Вы, видимо, не за того меня принимаете, уважаемый Бульс Кирей. Я никого обижать здесь не собираюсь и драки затеивать тоже. Мы с друзьями в вашей деревне ненадолго. Все, что нам нужно - это еда и отдых.

   - И за каким вы делом в наших местах? Отвечай! И не нужно мне тут вкладывать в уши брехню, что Мастера Силы и монахи, а может и барды в придачу, о таком не рассказывают.

   - Не рассказывают... - Адонаш помолчал, дождавшись, пока староста нальется краской от гнева, и только тогда продолжил: - но нам утаивать нечего. Мы странствуем без какой-либо цели. Ищем, где можно заработать. Меня кормит мой меч, барда - лютня, а монаха - Мастер Судеб. Он из нас троих обычно оказывается самым сытым.

   - Благ наш Господь!.. - поднял очи горе Скайси.

   - Здесь мы оказались случайно, добрый кузнец Дишик согласился нас подвезти и поведал, что в этой деревне можно найти еду и ночлег.

   - Добро! Будем считать, что я вам верю. Но смотрите у меня! Вы трое - мне не нравитесь! Вот этот босой бард - похож на жулика! А монах - на больного! С чего это у него волосы позеленели? А ты... только попробуй мне затеять драку! Если кто на вас пожалуется - я вас из-под земли достану!

   - Нам можно идти?

   - Топайте себе, - снисходительно позволил староста, отмахнувшись пухлой рукой. - Выведи их, Мирка!

   Мирка провожая их за дверь, не сводила огромных серых глаз с Адонаша, а на пороге шепнула ему почти в самое ухо:

   - Это правда, что ты можешь поразить десятерых, пока падает перышко, упущенное девой?

   Адонаш нахмурился, изумленный не столько вопросом - такие частенько ему задавали, сколько поэтичным его изложением. Джай ухмыльнулся, он-то знал, что это слова известной баллады о Мастере Меча. Надо будет исполнить ее Адонашу.

   Друг пожал плечами.

   - Ты лучше скажи, Мирка... - произнес он.

   - Мирикия, - поправила девушка, смущенно пряча глаза.

   - Мирикия... Где у вас тут трактир, гостиница... корчма?

   - У нас нет гостиницы... А корчма есть! Идите прямо по улице, там вывеска - гусь намалеваный... - она указала нужную сторону тонкой не по-селянски кистью руки.

   - А сапожник у вас где?.. - спросил Джай, шевеля пальцами на босых ногах.

   Корчма

   1188 год со дня основания Города Семи Огней. Завалонская долина. Деревня Низинка.

   Им выделили одну комнату на троих, тесную и бедную. Но и за ту корчмарь помотал нервы: рассказывал, что гостей в Низинке не бывает, а если кто и приходит издалека, то только к родичам, у тех и живет, а у него корчма - комнат он не сдает, только пиво наливает и накормить может. Джай уж было хотел отправиться к кузнецу - тот бы нашел, где им переночевать, но тут Адонаш сверкнул серебряным огоньком, а у корчмаря в ответ сверкнули глаза, и комната чудесным образом отыскалась, как и стойла для лошадей еще за один огонек. В дополнение ко всему хозяин заведения потребовал, чтобы Джай полвечера выступал перед его завсегдатаями. Джай, оглядев этих завсегдатаев, не нашел ни одного трезвого и с осмысленным взглядом, способного понять и оценить хотя бы часть слов из его песен. Но он ошибался, думая, что зрителей не найдется - к вечеру под вывеску с золотым гусем сбежались, наверное, все хорошенькие девушки Низинки, но не столько послушать барда Астри Масэнэсса, сколько поглазеть на настоящего Мастера Смерти - Адонаша. Джай, подобравший себе сапоги и, сменивший, искромсанную из-за попадания крови гипока, тунику на сорочку, куртку и шаровары, тоже выглядел достаточно прилично, и даже привлекательно. Но кто же сравниться с опасным и таинственным боевым Мастером?

   Скайси, как обычно, весь вечер поглощал огромные порции сыров, колбас, пива и овощей, которые по всем законам природы не должны были в него влезть, и бросал на девушек, окруживших Адонаша, совсем не монашеские взгляды. Сам Адонаш таял от внимания, отвечал в который раз, сколько человек он может убить за время, пока падает перышко, и, судя по всему, не собирался ночевать сегодня в добытой с таким трудом комнате. Джай предчувствовал неприятности, которые всегда следуют за подаренной слишком легкомысленно любовью красотки, в виде ее мужа или отца. И боялся он не за Адонаша, а за этих ревнивых мужей и озабоченных честью дочерей отцов... Во всем Мастер Адонаш был сдержан и осторожен, да только не когда дело касалось хорошеньких женщин.