Нейромантик

банков Цюриха. Кейс двинулся дальше, забирая к Берну.

- Выше, - сказал конструкт. - Оно должно сидеть наверху.

Кейс начал подъем через световые решетки - мелькание уровней, голубые сполохи.

Да, здесь ему самое место, подумал Кейс.

Зимнее Безмолвие воспринимался как простой куб белого света, и эта подчеркнутая простота подразумевала его исключительную цельность.

- Выглядит неказисто, а? - сказал Котелок. - Но стоит прикоснуться к нему - и...

- Я пошел вперед, прощупать, Котелок.

- Да бога ради.

Кейс приблизился к кубу еще на четыре узла решетки Матрицы. Под белой безликой поверхностью, нависшей теперь прямо над Кейсом, забурлили темные тени, подобные тысячам танцоров, кружащимся в вальсе за огромным запотевшим стеклом.

- Оно знает, что мы здесь, - заметил Котелок.

Кейс снова прикоснулся к клавишам, один раз; сместился на один узел вперед.

На поверхности куба начал формироваться полосатый серый круг.

- Котелок...

- Назад, живо.

Серая зона быстро вспухала, превращаясь в сферу и отделяясь от куба.

Между пальцами Кейса и клавишами деки словно бы проскакивали искры, когда он трясущимися руками набирал команды как можно более спешного возврата. Матрица расплылась и понеслась в обратную сторону. Сфера над Кейсом потемнела, нацеливаясь на него. И опускаясь, настигая...

- Выключайся! - кричал Котелок.

Тьма ударила Кейса как молот.


Холодный запах стали. Ледяные пальцы ласкают его спину.

Из неоновых зарослей на него в упор смотрят лица: моряки, дельцы и шлюхи; а вверху над ними - отравленно-серебристое небо...

- Слушай, Кейс, скажи, что с тобой, черт побери, ты сдурел или как?

Мерное биение боли где-то на середине спины...


Разбудили его стекающие по лицу капли дождя. Ноги покоились на мотках выброшенных за негодностью оптоволоконных кабелей. Волны звуков от аркады накатывали, стихали, накатывали снова...

Кейс перевернулся на спину, сел и осмотрелся.

Пучок света из полуоткрытого люка для технического обслуживания аркады освещал разбитые электронные платы и вывороченные наружу потроха игровой консоли. Бок консоли покрывали ряды стремительных японских иероглифов бледно-розового и желтого цвета.

Кейс глянул вверх и увидел грязное пластиковое окно, сквозь которое сочился тусклый свет флуоресцентных ламп.

Спина у Кейса болела. Болела где-то в позвоночнике.

Он встал на ноги, отвел с глаз мокрые волосы.

Что-то произошло...

Кейс поискал по карманам деньги, но ничего не нашел, и от этого его передернуло. Куда исчезла его куртка? Он попробовал искать ее, заглядывая за изломанные консоли, потом махнул рукой.

У него был навык чувствовать нинсейскую толпу. Сегодня толпа была пятничной. Линда, по всей видимости, должна быть в аркаде. У нее могли найтись деньги или хотя бы сигареты... Покашливая, отряхивая капли дождя с рубахи, Кейс направился, разрезая толпу, ко входу в аркаду.

В грохоте игр сменялись и рассыпались голограммы, под низкой крышей, в суете под завязку заполненного