Шмордонские войны (СИ)

Вид лорда был жалок, но на лацкане его пиджака победно сверкала всеми цветами радуги бриллиантовая звезда высшей награды Шмордона – ордена Чести. Став кавалером этого ордена, лорд Крокозябл получил право бесплатно гулять в столичном ботаническом саду и ковырять в зубах вилкой в любом ресторане империи. Два этих обычая были очень древними и потому почетными, но здоровья никак не добавляли, в связи с чем посол имел далеко не радостное выражение лица.

Зато леди Крокозябл, растянув губы до ушей, светилась самой лучезарной улыбкой, ибо дизентерией не болела и была награждена большой золотой медалью «За верность Шмордону», которая болталась, приколотая к правой стороне ее платья чуть выше груди.

Эта награда не позволяла бесплатно гулять, где бы то ни было, равно как и ковырять вилкой в любой части тела, но свидетельствовала о заслугах перед империей и существенно тешила самолюбие.

Император, приветливо улыбаясь, подошел к коляске и дружески пожал костлявую ладошку посла.

– Леди, оставьте нас вдвоем, – сказал Шмор.

Улыбка тут же слетела с губ Крокозяблихи, и она спросила:

– Ваше величество, разве я могу вам помешать?

– Нет, что вы! – вежливо ответил император. – Но мы с вашим мужем дружим с детства и у нас есть свои маленькие секреты.

Недовольно поджав губы, жена посла вышла за двери.

Император взялся за поручни и, подкатив коляску к окну, встал рядом с ней. Взгляду Шмора и лорда Крокозябла представилась Центральная площадь столицы. Вокруг стальной бомбы памятника Шмору Великому сновали какие-то люди с инструментами в руках.

– Что они делают? – поинтересовался Крокозябл.

– Прорезают в бомбе форточку, – ответил Шмор.

– А-а-а, – с пониманием протянул посол. – А во-он тот с метлой? Что-то мне его фигура знакома.

– Это маркиз Шухер. Точнее – бывший маркиз. Теперь он дворник и в его обязанности входит следить за порядком вокруг бомбы и внутри нее. Кстати, бывшее имение маркиза отойдет к тебе. Приказ уже подписан мной.

– Спасибо, – безразлично сказал посол, и вдруг, встрепенувшись, заговорил быстро и горячо. – Шмор, помоги мне! Сделай что-нибудь! Я ее боюсь! Мне каждую ночь снится, будто она хоронит меня заживо в одном из склепов, принадлежащих ей. Знаешь ее имя до того, как она стала леди Крокозябл? Ее звали Мегерой! Бр-р-р! А что она вытворяет со мной в постели?! Уму непостижимо! Я, если хочешь знать, и выздоравливать не хочу, потому что болезнь дает повод прикинуться неспособным к выполнению супружеского долга. И отбываю сегодня в Джаппурию только потому, что у нее есть какие-то дела, связанные с покупкой скотомогильника в Боскории, и она вынуждена лететь туда. Помоги мне!

Император, улыбнувшись так, чтобы это не было видно послу, спросил:

– И чем же я могу тебе помочь, Зябл?

– Посодействуй с разводом!

– Но ведь вы венчались в церкви. А это – ведомство пропистора Инквизита, который формально никак мне не подчиняется, так как церковь у нас отделена от государства.

– Но ты ведь имеешь на него влияние, – голос лорда Крокозябла стал жалким.

– Имел, – сказал император. – Но несколько дней назад я произвел секуляризацию церковных земель. Теперь Инквизит плюется слюной в мой адрес и возносит молитвы только за наследника престола, полагая, что тот вернет церкви отобранные земли, как только придет к власти. Но ты не переживай. Я что-нибудь придумаю.

– Спасибо! – от всей души поблагодарил Крокозябл.

В дверь постучали, и в кабинет всунулась голова Вискерса.

– Разрешите войти? – спросил граф.

– Да, – кивнул головой император. – Можете говорить свободно. От лорда Крокозябла у меня нет секретов.

Вискерс принялся докладывать:

– Прибыл джабль с посольством Джаппурии.

– И как он называется?

– «Ландыш моей любви».

– Гм, – сказал император и улыбнулся.

– Посольство немногочисленно, – продолжил граф. – Оно состоит из пятерых человек. Четверо – люди, захватившие наследника в плен на Тринадцатой планете. Пятый – странный человек по имени Отжим Чтоплохолежим. У него под глазами две громадные черные гематомы. Видимо, у джаппурцев такая мода. Но у одного из них нет вообще никаких документов. Посол по имени Джем Баламут заявил, что документы в спешке не успели подготовить вовремя и через две недели их доставят в курьерском джабле. Зовут этого человека (у которого нет документов) Кебаб Носатый. Всех членов посольства мы перевезли в предоставленное им здание, а Кебаба оставили в джабле, запретив покидать корабль…

– Но мы же не варвары! – с досадой воскликнул император. – Пошлите за этим Кебабом мой личный шморовоз с водителем. Пусть перевезет его в здание посольства. Предупредите, чтобы не выходил за ворота, пока не появятся документы. Да, а послу назначьте аудиенцию. Сообщите, что я приму его сразу после заседания Государственного Совета.

– Будет сделано! – отрапортовал Вискерс и вышел из кабинета.

– А что за здание им выделили? – поинтересовался лорд Крокозябл.

– Отдельный флигель, который принадлежит Министерству Безопасности Шмордона. Лорд Хлебазл (еще когда пил не стаканами, а рюмками) лет десять назад изрыл в этом флигеле весь фундамент подземными ходами и понаделал в здании потайных комнат. Шпионь – не хочу.

– В Джаппурии нам тоже выделили новый дом, – задумчиво произнес Крокозябл. – Слава богу, он находится не в Усосанном Лесу, а в городе Заквакинске между офисными зданиями министерства полиции и «Фонда охраны сусликов». Интересно, нет ли и там потайных комнат? Но главное в том, что в Заквакинске почти не бывает комаров! Ладно… Я вообще-то заехал попрощаться. Жаль, что мы с тобой никогда больше не увидимся.

– Не паникуй, Зябл, – император положил ладонь на плечо своего друга. – Ты обязательно поправишься, а проблему с женой я как-нибудь решу.

– Да я-то поправлюсь. А ты?

Шмор понял, что друг детства намекает на суицидальный обычай императорской фамилии и думает, что речь, которую сегодня должен произнести Шмор на заседании Государственного Совета, связана именно с порядком очередного самоубийства. Императору в голову пришла мысль, что и остальные чиновники думают о том же…

Неожиданно двери распахнулись, и в кабинет влетел Шмореныш.

– Доброе утро, отец! – радостно крикнул он. – Здравствуйте, лорд Крокозябл. Я восхищен вашим героизмом! Вы – истинный шмордонец!

Император с послом приветливо кивнули головами.

– Отец, извини, что я вмешиваюсь в такое дело, – возбужденно заговорил Шмореныш, – но вдруг ты еще не решил, как с собой поступить? У меня созрел ряд идей. Первая: можно привязаться к баллистической ракете, подняться в стратосферу и взорваться там. Представь – куски твоего императорского тела разлетятся над огромной территорией! Вторая идея…

– Пошел вон! – крикнул император, потирая зачесавшуюся вдруг ладонь.

– Да-да, понимаю, – произнес Шмореныш, пятясь к дверям. – Ты, наверное, все уже решил. Но если что – я всегда помогу умными идеями!

Шмор выхватил из рук Крокозябла костыль и швырнул его в наследника. Но тот успел юркнуть в коридор, и костыль грохнулся об косяк.

– Все хотят меня похоронить! – недовольно сказал Шмор.

– Традиция, – кивнул головой Крокозябл.

В проеме открытых дверей, осторожно осматриваясь, возник граф Вискерс.

– Совет собрался, ваше величество, – доложил он.

– Ты будешь присутствовать? – спросил Шмор у посла.

– Нет. Меня ждет корабль, – ответил Крокозябл. – Да и слаб я для таких душещипательных мероприятий. Прощай, Шмор.

– До свидания, Зябл, – странно сказал император и вышел из кабинета.

Состав Совета был прежним, если не считать отсутствия лорда Надолба, назначенного комендантом офицерского общежития на одной из военных баз близ границы с Тарахтунской республикой. Шмор, оглядывая чиновников, задерживал взгляд на том или другом лице и в глазах присутствующих видел нездоровый блеск любопытства. В этот раз спал только Хлебазл. Пропистор Инквизит, ерзая на стуле от нетерпения, дрыхнуть не собирался.