Игра форов

езапно выкрикнул Метцов, сгорбившись. – Одевайтесь.

Остальные выглядели ошеломленными от облегчения. Бросив последний неуверенный взгляд на нейробластеры, они кинулись к своей одежде, натягивая ее трясущимися, неловкими от холода руками. Но Майлз еще шестьдесят секунд назад увидел в глазах Метцова, как все кончилось. Это напомнило ему определение, данное его отцом: «Оружие – это устройство, которым можно заставить врага изменить свое мнение». Именно разум был первым и последним полем битвы, а все остальное – просто шум.

Лейтенант Яски воспользовался возможностью, которую предоставил ему Майлз, привлекший всеобщее внимание своим появлением на сцене в обнаженном виде, и тихонько исчез в административном корпусе, где сделал несколько отчаянных звонков. В результате командующий пехотинцами, врач базы и заместитель Метцова прибыли, готовые убеждать или, может быть, усыпить Метцова и закрыть его где-нибудь. Но к тому времени Майлз, Бонн и техники уже оделись и маршировали, спотыкаясь, по направлению к бункеру гауптвахты под бдительным взглядом нейробластеров.

– Д-должен ли я поб-благодарить вас за это? – спросил Майлза Бонн сквозь стучащие зубы. Их руки и ноги разлетались как парализованные: он облокотился на Майлза, Майлз на него, и они вместе ковыляли по дорожке.

– Мы получили, что хотели, да? Он сожжет фетаин на месте, прежде чем ветер переменится утром. Никто не умрет. Ничьи яйца не сварятся. Мы выиграли. Я думаю, – Майлз издал замогильный смешок через онемевшие губы.

– Никогда не думал, – прохрипел Бонн, – что встречу кого-нибудь более сумасшедшего, чем Метцов.

– Я не сделал ничего, чего не сделали вы, – запротестовал Майлз. – За исключением того, что я заставил это сработать. Вроде того. В любом случае, утром это все будет выглядеть по-другому.

– Ага. Хуже, – мрачно предсказал Бонн.

Шипящий звук открывающейся двери вырвал Майлза, лежавшего на койке в камере, из тяжелой дремоты. Это привели обратно Бонна. Майлз потер ладонями небритое лицо:

– Сколько там уже времени, лейтенант?

– Светает, – Бонн с болезненным стоном опустился на свою койку. Он выглядел столь же бледным, небритым и явно преступным типом, каким ощущал себя сам Майлз.

– Что там творится?

– Всюду шныряет армейская СБ . С материка прислали капитана, который, похоже, у них за главного. Только что прибыл. Думаю, Метцов взял его в оборот. Пока что они снимают показания.

– О фетаине они позаботились?

– Угу, – у Бонна вырвался угрюмый смешок. – Меня только что возили все проверить и подтвердить завершение работ. Все путем, из бункера получилась отличная печка.

– Мичман Форкосиган, вас требуют, – объявил охранник, который привел Бонна. – Следуйте за мной.

Майлз со скрипом поднялся и захромал к двери камеры:

– До встречи, лейтенант.

– Ага. Если вы там приметите кого-нибудь, несущего завтрак, почему бы вам не использовать ваше политическое влияние и не прислать его ко мне, ладно?

Майлз слабо улыбнулся:

– Попытаюсь.

Майлз проследовал