Дэволюция

— Так тому и быть. — пробасил Рустам. — Самохиной отчитаетесь лично!

— Она же мертвая, Рустам Борисыч.

— Верно…. Это меняет дело. Но она остается руководителем и к ее мнению следует прислушиваться. — он горько улыбнулся, — что же ты так, Савелий?

Окороков сглотнул. Краем глаза, он видел заоконный мир. Все так же шел дождь. Все так же, помойно лилось по стеклу. Все так же, крысами, шныряли вдоль дороги черные от копоти машины. И подумалось ему в этот момент, что дождь обязательно закончится и грязь сойдет с улиц как проходит слава мирская, вот только он, Окороков, этого уже не увидит, поскольку единственное предназначение его-удобрить своими соками и переживаниями землю.

— Товарищи, — пылко произнес Веня, — я предлагаю вырвать предателю Окорокову сердце!

— Урраааааа! — в который раз пискнул второй молодец.

— Чепуха, — авторитетно заявил Рустам. — Веня, друг мой, отведите Савелия Андреевича в уголок да и пустите ему пулю в лоб.

Отчего то, в эту секунду Окорокову взбрело в голову выжить. «Жить хочу, жить!»-визжало пустое внутри него, — «Жрать буду, дышать!»

— Товарищи! — он попытался придать своему голосу твердость, приосанился, — Господа! Я целиком разделяю вашу точку зрения и готов понести наказание по всей строгости закона. Я осознаю, что несмотря на годы беззаботности, что я прожил, вся тяжесть совершенного мною проступка, вскоре обрушится на меня. Однако, несмотря на чудовищность греха, я вынужден отметить, что вряд ли заслуживаю смерти. Да, я не сдал экзамен, но лишь потому, что уважаемая мною товарищ Самохина, к тому времени была уж две недели как мертва. Товарищи! Я…я никого не убивал в своей жизни. Я отец двоих детей. Признаюсь, я женился лишь потому, что мне уж к тому времени исполнилось тридцать, и нужно, просто необходимо было жениться….вы понимаете, товарищи, возраст, положение, в конце концов, общественная мораль! Да, я не люблю свою жену, но она счастлива со мной! Да, мне претят узы брака-все эти годы я ненавидел свою семью, но оставался с нею, воспитывал детей, жил, в конце концов, как положено! Возможно, я гневил бога, веруя в него лишь в моменты тягот, но ведь не я один, товарищи! Не я один! Я брал взятки, друзья мои, но подумайте сами-я вынужден был, меня заставляли обстоятельства! Я грезил порой о ужасных вещах, но только в мыслях, на деле я и мухи не обидел…Пожалейте меня! Я исправлюсь. Я все изменю, завтра же!

Я…

— Хватит, Савелий Андреевич, — произнес Рустам, — не позорьтесь. Неужели ты, так и не понял за все эти годы, что завтра-не понятие, но пустая софистика. Разминка для ума, не более. Завтра-пустой звук. Есть лишь сегодня, здесь и сейчас. И твое сейчас произойдет здесь.

Заученным движением, Веня, вытащил из-за пазухи видавший виды пистолет. Прицелился, ловко прикрыв один глаз.

— Я не виноват! — только и пискнул Окороков.

— Да… но ты не сдал экзамен, Савелий. — процедил Рустам.

И стал гром.