Страна призраков

г, безо всякого перехода, очутился у себя, в душной комнате. Уже не мистически голый, а в трусах из чёрного хлопка, которые не мешало бы сменить, он стоял у окна, упершись носом и лбом в холодное стекло. По Восьмой авеню, четырнадцатью этажами ниже, полз одинокий жёлтый прямоугольник такси.

Милгрим провёл дрожащими пальцами по щеке. Она была мокрой от слёз.

13.

Ящики

Она стояла под Арчи, любуясь переливами изображений, пробегающих от стреловидного плавника до самых кончиков пары длинных охотничьих щупалец. Промелькнули какие-то викторианские девушки в нижнем белье — вероятно, героини из «Пикника у Висячей скалы», фильма, которым частенько вдохновлялся Инчмейл перед концертами. Кто-то состряпал для Бобби прелестную кашу из видеокартинок, причём журналистка пока не замечала, чтобы они повторялись. Кадры пробегали бесконечным потоком.

Удобно спрятав лицо под беспроводной маской, Холлис притворялась, будто не слышит, как Бобби шёпотом распекает Альберто за её неожиданное вторжение.

А темп между тем нарастал; на лихорадочно сменяющихся картинках полыхали беззвучные взрывы на фоне чёрной ночи. Резко наклонив голову после особенно яркой огненной вспышки, зрительница потянулась поправить шлем и ненароком задела сенсорную панель, вмонтированную над скулой слева от визора. Спрут Синдзюку исчез вместе с мельтешащими скинами.

Повыше места, где он только что находился, висело прозрачное прямоугольное тело из серебристого каркаса, твёрдого и в то же время хрупкого с виду. Его размеры — словно у гаража для двух автомобилей — производили знакомое и отчего-то банальное впечатление. Внутри, казалось, располагалась ещё одна или даже несколько форм, но контуры каркасов неразборчиво сливались друг с другом.

Холлис хотела спросить у Чомбо, а будет ли у его работы продолжение, но тот подлетел и сдёрнул шлем, да ещё так грубо, что женщина едва не упала.

Оба окаменели на месте. Голубые глаза Бобби, большие и круглые как у совы, темнеющие за косой белокурой чёлкой, вдруг ясно напомнили журналистке один из снимков Курта Кобейна. Тут подошёл Альберто и отобрал маску.

— Бобби, — укорил он, — давай уже, возьми себя в руки. Это важно. Она пишет статью о локативном искусстве. Для «Нода».

— Для «Нода»?

— Угу.

— Что это за ерунда?

— Журнал типа «Вайред», только английский.

— Или бельгийский, — вставила Холлис. — Или ещё какой-нибудь.

Чомбо смотрел на гостей так, как смотрит здоровый человек на двух помешанных.

Корралес щёлкнул по сенсорной панели, которую нечаянно задела его спутница, погасил какой-то индикатор и отнёс шлем на ближайший стол.

— Великолепный спрут, Бобби, — сказала Холлис. — Спасибо, что показал. А теперь я уйду. Извини за беспокойство.

— Ладно, проехали, — со вздохом смирения произнёс тот.

Затем отошёл к другому столу, разворошил кучу разных мелочей и вернулся с пачкой «Мальборо» и бледно-синей зажигалкой «Бик». Зажёг сигарету, опустил веки и глубоко затянулся. Открыл глаза, откинул голову и выдохнул голубой