Ловец (СИ)

Том ржал не скрываясь, когда Спасский обнаружил свое изумление по этому поводу.

– Да просто сейчас мы имеем откат, который случился после восстания машин. Есть часть населения, которая отказывается от «умного дома», опасаясь его саморазвития, а заодно от «умной» одежды, от пищи, которую готовят роботы. Такое вот возвращение к невинности. А от пищевых скороварок и раньше многие бы отказались, да натуральные продукты не всем по карману. «Северус» тебе правильно сказал – это дорого, немногие могут себе позволить молоко или овощи в их первозданном виде. Правда, выращивают их сейчас в теплицах новыми методами, в специальном геле (тут Антон сморщился), но все равно: паста и порошки дешевле, просто всех от них уже воротит. Как воротит и от синтетического алкоголя. Так что я бы тебе советовал больше ценить виски, который Эмиль наливает своим друзьям. Уж этот виски сделан из натурального сырья и стоит, как корона королевы. Имс наслаждается жизнью на полную катушку, и плевать ему, что настоящий бекон, например, исключительно вреден. Не с его профессией думать о вредности.

– А ты?

– Я? Я вегетарианец, мне проще.

– Ты не похож на вегетарианца. Слишком уж острые у тебя зубы.

Том захохотал еще пуще, откидывая кудрявую голову, и Антон вдруг прикинул, что они, наверное, ровесники.

– Как вы познакомились с Артуром?

Том перестал смеяться и едва заметно нахмурился.

– В чужом сне. Мы работали на конкурирующие компании, и он меня ранил тогда тяжело. По его милости я впервые попал в лимб. Ходил тогда один, как дурак, без страховки. Хотя, в принципе, он тоже был один. Так что силы были равны. Я еле выбрался тогда.

– Кошмары, которые длятся годами?

– Кошмары? – удивленно взглянул Том. – Нет. Ты можешь быть там даже счастлив, твое бессознательное генерирует целую яркую жизнь. Просто время там течет незаметно. Так незаметно… И ты все больше забываешь, что спишь, все больше забываешь, кто ты… Мы – я и мой объект – пролежали в каюте круизного лайнера шесть часов. Я вышел из лимба, очнулся, как после долгой болезни, а вот объекту Артур вколол что-то смертельное, так что ему очнуться не пришлось. Меня пожалел, видимо, из солидарности. И на том спасибо.

– А что тебе снилось?

– Я оказался в старом доме на морском побережье. Солнце, небо, брызги пены… а я чувствовал себя таким уставшим, и тут мне словно бы дали отпуск. Я ходил к морю, покупал рыбу у рыбаков, которых тут же наплодило мое воображение: вполне реальных на вид рыбаков, с большими лодками, пусть примитивными, но и сегодня где-то на таких выходят в море… В доме имелся большой запас рома и кофе, и некоторое время я был безмерно счастлив, отдыхал телом и душой. Часто сидел на берегу, дни будто бы менялись, а будто бы и нет – словно бы все длился и длился один прозрачный золотой морской день… Мне не было страшно, совсем нет. Но чувствовал я себя чудно: как будто бы кому-то просто привиделось, что я существовал когда-то на свете…

– И как ты очнулся?

– Очень странно. Однажды среди своих проекций я заметил Артура. Вернее, поначалу он мне Артуром не показался – просто один из молодых симпатичных смуглых помощников одного из рыбаков. Он стоял по колено в рыбе, в серебристой чешуе, и вытряхивал сеть на дно лодки. А потом поднял на меня глаза – и у меня в голове начался обратный расчет. Я медленно узнавал его, а когда узнал, то все вспомнил, а как вспомнил – так сон пополз по швам. Очнулся как раз к торжественному ужину на лайнере – к тому времени мы действительно шли в большой воде.

– А ты уверен, что это была проекция?

Том вскинул глаза.

– Что ты имеешь в виду?

– Ну, может быть, Артур уже тогда умел проникать в чужие сны. Может быть, он спас тебя. Ты не видел его в реальности – он пришел в сон позже, чем ты, поскольку застал тебя врасплох, а когда ты очнулся, никого рядом, конечно же, не оказалось… Что это значит? Это значит, что он пришел позже и ушел раньше, что логично, но может значить и то, что он уже в то время умел входить в сны дистанционно… И тогда он тебя спас. Ты не можешь быть уверен, ведь так получается?..

Том задумчиво смотрел в одну точку, и выражение лица его в этот момент было бесценно.

– Может, ты мне уже покажешь, как это? Лимб?

– Тебе рано еще, – рассеянно ответил Том, покусывая губы.

– Я уже задолбался читать виртуальные книги; гулять в округе я еще опасаюсь; за ворота Центра мне все равно без вас не выйти, я так понимаю – сразу куда-нибудь засадят… Ну давай же!

– Это опасно, пока Имс не приедет. Надо, чтобы кто-то страховал извне. А так опасно – я, когда меня уже завербовали, конечно, ходил в тренировочных снах и в лимб в том числе, но там никогда не знаешь, чего ожидать… И тем более с таким неподготовленным туристом, как ты, Тони!

– Почему неподготовленным? Я ведь свободно хожу по чужим снам и всегда возвращаюсь в свою теплую постельку. Очевидно же, что я не простой турист.

Том еще поколебался, а потом сказал, что ему надо подготовиться – выстроить архитектуру нескольких уровней, заложить программу на конкретное время в прибор, так что до вечера Антон может расслабиться: выпить виски или кофе, подключиться к виртуальной порнушке, почитать Байрона – все, что угодно, лишь бы не стоял за спиной.

Антон выбрал кофе и направился на кухню переругиваться с «Северусом».

***

Небо закручивалось где-то невозможно высоко над головой в густо-фиолетовые воронки, тучи казались неправдоподобно тяжелыми и влажными –так что небосвод провисал под их тяжестью, но пока извергали только мелкую холодную морось, которая мерцавшей паутиной оседала на лице, шее и руках. Антон дрожал от холода и с восторгом вдыхал простор – до самого горизонта стелились безбрежные вересковые пустоши, там и сям цветшие розовым и сиреневым, и только слева эта картина впускала в себе гранитные глыбы странных форм, лесистые холмы, выпасы для овец, а еще дальше, видимо, болото, над которым завис туман.

Антон обернулся и увидел Тома, которого едва узнал в старомодной красной шерстяной кофте, кожаной безрукавке поверх нее и высоких мягких сапогах. Том улыбался, и вся его тонкая фигура точно тянулась ко всему этому пейзажу, которого сейчас, может быть, уже и вовсе не существовало на белом свете.

– Шотландия, – сказал Том. – Такие места еще встречаются, где не совсем затоплено. Как тебе?

– Божественно, – искренне ответил Антон. – Только почему гроза собирается?

Том пожал плечами.

– Бывает такое. Мое волнение, очевидно. Прогуляемся? Можешь встроить сюда какую-то свою деталь, только логично. Чтобы вписывалось. Лучше что-то неживое.

Антон хмыкнул, и через мгновение посреди пустоши появился огромный дуб, шелестевший на ветру темной листвой. Видимо, молния уже когда-то ударяла в него – след ее обжигающего поцелуя можно было прочесть по обломленному и обугленному огромному суку с левой стороны кроны.