Вспомни о Флебе

астным, больным мутантам, какими мы являемся, низким и непристойным слугам машин-дьяволов, которым мы молимся. Даже в своей собственной идентичности мы не уверены: что такое Культура? Где она начинается и где кончается? Кто она и кем не является? Идиране точно знают, кто они: чистокровные, единая раса... или ничто. А мы знаем? Контакт - это Контакт, ядро, но что потом? Уровень генной техники различен, невзирая на идеал, невозможно успешно кому угодно спариваться с кем угодно. Мозги? Никакие они не образцовые, и они индивидуальны и не полностью предсказуемы - много знающие, самостоятельные. Жизнь на одной из созданных Культурой орбиталей или в скале, другой сорт пустого мира маленькому страннику? Нет; слишком многие заявляют претензии на независимость. Культура не имеет жестких границ. Она просто бледнеет на краях, где одновременно и изнашивается, и кончается. Итак, кто мы?

Многозначительный напев и материя вокруг нее, световой напев гор поднимались приливом, затопляя и поглощая ее. Она ощущала себя ничтожеством, каким и была: пылинкой, борющейся несовершенной частичкой жизни, затерянной в пустыне света и пространства.

Она чувствовала замороженную силу льда и снега и была изнурена их обжигающим кожу холодом. Она чувствовала ритм солнца и осознавала хрупкость и плавкость кристаллов, осознавала воду, как та бурлила и текла, и становилась темными пузырями подо льдом и каплями на сосульках. Она видела вьющиеся струи, прыгающие ручьи и обрушивающиеся через пороги реки, она замечала извивающиеся и вытягивающиеся петли, когда река становилась медленнее и спокойнее, и впадала... в озеро, море, откуда снова поднималась паром.

И она чувствовала себя затерянной во всем этом, растворенной, и впервые в своей жизни по-настоящему испугалась. Она боялась здесь и сейчас больше, чем тогда, когда упала и сломала ногу, во время короткого падения и удара и боли, и долгих холодных часов потом, когда беспомощной лежала в снегу и скалах, дрожа и стараясь не заплакать. Это было чем-то, к чему она сама давно готовилась, она знала, что произошло, она представляла последствия, которые могли быть, и свои возможности реагировать на это. Это был риск, на который идешь сознательно, что-то, что тебе понятно. А здесь, вот это - нет, так как сейчас было нечего понимать и, возможно, некому понимать... включая ее.

На помощь! - взмолилось в ней что-то. Она слышала это и ничего не могла поделать.

Мы лед и снег, мы пойманы в этом состоянии.

Мы падающая вода, текучая и неопределенная, всегда в поиске самого низкого уровня, всегда старающаяся собраться и слиться.

Мы - пар, поднимающийся против собственного желания к облакам, уносимый ветром. Чтобы начать сначала, в виде льда или как-нибудь иначе.

(Она могла выйти из транса, она чувствовала жемчужины пота на лбу, замечала, что ее ладони пропахали в плотном шуршащем снегу узкие борозды, и знала, что есть путь наружу. Она могла спуститься... но ни с чем, она ничего не нашла, ничего не сделала, ничего не поняла.