Беги, Василич, беги. Часть 1 (СИ)

- Если не напишешь, - сказал чекист, - то никто ничего не узнает. Вон, Гоголь, написал смеху ради про одного городничего, который мошенника за шишку принял, так вся Россия над этим чиновником до сих пор смеётся. Перо, понимаешь ли, стреляет почище пушки. Чего, думаешь, Сталин одних писателей золотом с головы до ног засыпал, а других расстрелял, и никто не знает, где их могилы. Всё поэтому. Маузер свой я возьму себе, а тебе подарю другой, безымянный, но со знаком почетный чекист. Бьет ровно в центр на расстоянии двадцать пять метров, а на расстоянии в пятьдесят метров нужно брать пониже. Потом проверишь. Вот ещё две пачки патронов к нему. Пистолеты от ТэТэ тоже к нему подходят. Почти тот же калибр и почти тот же патрон. А сейчас поедем и вспрыснем нашу с тобой встречу. За чудесное спасение двух заблудших душ.

Гудыма позвонил по внутреннему телефону и отдал распоряжение. Через пять минут мы уже сидели в бронированной машине и ехали в ресторан "Легенда" на улице Панфилова.

В ресторане мы посидели от души. Поели нечто из кавказской и японской кухни. Кавказцы здесь заказывают суши и салат из кальмаров, а японцы едят суп-харчо и шашлык по-карски, хотя шашлык этот относится к категории турецкой кухни. Я вам скажу, кто в Химках умеет готовить шашлык по-карски? Никто. То, что нам подавали, был просто шашлык, а я вам сейчас расскажу, что такое шашлык по-карски.

Берём мякоть жирной баранины и нарезаем её на куски. Затем мясо маринуем. Сначала посыпаем его солью, перцем, мелко нарезанным репчатым луком. Добавляем уксус или лимонную кислоту, коньяк или водку, сушёную зелень. Всё это перемешиваем в стеклянной или керамической посуде и ставим в холодное место часов на шесть.

Потом маринованное мясо и курдючное сало нанизываем на шампур и жарим на мангале так, чтобы мясо и сало прожаривалось равномерно. А потом с шашлыка срезается поджаренный слой мяса и сала, а оставшееся мясо с салом поджаривается до готовности. Срезанное мясо украшается репчатым луком, нарезанным кружочками, зеленью укропа, кинзы или петрушки. Вот это и есть настоящий шашлык по-карски. Мини шаурма.

Потом на сцене плясали лезгинку бравые хлопцы в бешметах и с огромными кинжалами. Затем нам исполнили танец с саблями Арама Хачатуряна и на закуску был исполнен танец гейш нихон-буё в системе "иэмото", в котором я понял, что жила-была маленькая девочка, которая осталась без родителей и добрые люди отдали её на обучение гейше. Девочке приходилось выполнять всю черновую работу, украдкой подглядывая на то, что делает ее хозяйка-учительница. И в один прекрасный день девочка становится гейшей и превосходит по своему искусству ту, которая её ничему не учила. Уязвлённая хозяйка-учительница убивает свою соперницу и кончает жизнь самоубийством.

Под выпитое и под шашлычок с креветочным салатом этот минибалет воспринимается особенно тонко. Я видел проблески слез у Гудымы и у посетителей, сидящих поодаль от нас за линией столиков с охраной.

Если спросить у этих людей, почему они плачут, то они, все как один, ответят чисто по-русски: птичку жалко.

- Давай, по последней и в баньку, девки там уже заждались, - хлопнул меня по спине Гудыма и поднял рюмку с водкой.

Глава 36

Мы вышли из ресторана в распрекрасном настроении и сели в ожидавшую нас машину.

- Ох, и гульнём мы с тобой, - сказал Гудыма, - поехали, - это уже относилось к водителю.

Проехали мы метров двести, как впереди я увидел вспышку, затем облако дыма и грохот такой, как будто рядом реактивный самолет преодолел звуковой барьер. В следующий момент нашу машину приподняло и бросило набок под яркую вспышку и новый грохот.

Нам повезло. Когда машина перевернулась на крышу, то открылась боковая дверь. Если бы ее заклинило, то нам с Гудымой пришла бы настоящая хана.

Я выскочил в дверь и помог выбраться Гудыме.

По нам стреляли из противотанкового гранатомета. Вторая граната угодила в моторный отсек и воспламенила машину. Откуда-то слышалась стрельба из автомата.

- Подкараулили, - крикнул мне мафиозный чекист, - бежим в сторону озера.

- А где оно? - спросил я, совершенно не ориентируясь в незнакомом мне городе.

- Беги в том направлении, - и он указал направление рукой, - я буду прикрывать.

Озеро оказалось в близлежащем парке, в роще. Как так получается, что его видим только мы, а другие люди не видят или оно появляется только в какое-то определённое время, или кто-то сверху открывает задвижку, закрывающую озеро от взглядов других людей. Сейчас не до выяснения таких второстепенных фактов.

Я уже подбегал к роще, как услышал за спиной насмешливый голос:

- Эй, мужик, стой, посчитаться надо.

Сзади меня стояли ухмыляющиеся Мыкола с Василем, многозначительно постукивающие своими резиновыми дубинами по руке.

Почему-то в органы внутренних дел набирают самых мстительных и склонных к насилию людей с маниакальными чертами характера. Чему удивляться, когда слышишь сообщение, как яицилим входит в гастроном и начинает отстреливать посетителей как куропаток. Люди, которые в человеке не видят человека, это делают без зазрения и угрызений совести.

А у Мыколы с Василем свои счеты со мной. Похоже, что они оба из братской нам республики, получившей незалежность в результате распада великого государства. А тут мужик с именным маузером, и хотя он не угрожал этим пистолетом, но мало ли что могло произойти, если бы они продолжали проявлять агрессивность в отношении меня. Тогда они снивелировали предыдущую агрессию в отношении меня, направив её в отношении себя, огрев друг друга палками по спине. И били, надо сказать, с удовольствием, примерно так же, как били бы меня.

- За что посчитаться? - спросил я.

- Сам знаешь, - зловеще сказал Мыкола.

Из всех бывших братьев самыми лучшими являются те, кто не жил в составе СССР и кого не делали ранее несуществовавшей нацией, ненавидящей русских.

- А если я с вами посчитаюсь? - раздался сзади скрипящий голос Гудымы. - Я вам сейчас проковыряю дополнительные дырки где надо. Вы чего-то подозрительно часто стали попадаться мне на глаза, - вкрадчиво заговорил чекист, поблескивая именным маузером, который явно был опознан обоими яицилимами.

- Да что вы, товарищ Гудыма, - стали оправдываться яицилимы, - мы тут случайно и товарища вашего тоже случайно встретили, не опознали сначала.

- А ну, брысь отсюда, чтобы глаза мои вас не видели, - сказал чекист и махнул маузером. - Крышуют всех, и национальную преступность, и этническую преступность. Какой-то аморальный интернационал.

Яицилимов как ветром сдуло. Вот и думай тут, кто же всё-таки охраняет безопасность граждан? По-моему, вообще никто. Организованная преступность поддерживает какой-то баланс между ночной и дневной властями, стараясь держать на определённом уровне градус напряженности в народе, чтобы он не восстал и не наподдавал и ночным, и дневным, и вообще всем тем, кто мешает людям жить. Тогда всем мало не покажется. Из среды народной вырастут новые наполеоны, тутанхамоны и суворовы с кутузовыми.

- Пошли, - сказал Гудыма и бесстрашно бросился в кусты. - Мы здесь будем в безопасности. Никто сюда не сунется.

Пройдя метров пятьдесят, мы вышли на берег озера и увидели мостки примерно в том месте, где я десантировался на берег.

- Придется тебе прыгать здесь, - сказал Гудыма, - разрушенное место осторожненько пройдешь по боковым жердям. По-другому нельзя. Если мы сдвинемся в сторону по берегу, то я попаду черт знает куда и в неизвестно какое время. Я уже это пробовал, а потом по сантиметрам проверял расстояния, чтобы попасть туда, откуда выходил.

- А ты что, не пойдешь со мной? - спросил я.

- А что там у вас делать, - ответил Гудыма, - я уже прижился здесь, здесь моя жизнь, а в твоей жизни меня вообще нет. Может, я даже до ворот с тобой не дойду, исчезну как фантом, а мне этого не хочется. Хочется ещё пожить, почувствовать, что я существую и все мои органы фунциклируют как надо.