Игра форов

андному составу вашу замену, а сами уйдете на покой на гауптвахту «Триумфа» на время всей операции.

– Когда все это кончится, никаких оставшихся в живых рейнджеров не будет!

– Есть такой риск, – признал Майлз. – Вы ведь и собирались от них от всех отделаться. Заметьте, пожалуйста, что я не предлагаю вам выбор между этим и чем-то лучшим. Или это, или цетагандийцы. Чье одобрительное отношение к изменникам распространяется только на тех, что действуют в их пользу.

У Кавило был такой вид, будто она хотела плюнуть, но она сказала:

– Хорошо. Я согласна на ваши условия.

– Спасибо.

– Но ты… – ее глаза превратились в осколки голубого льда, а голос стал тихим и ядовитым: – Ты еще получишь свой урок, коротышка. Сегодня ты на коне, но время сбросит тебя вниз. Я бы сказала, подожди лет двадцать, но сомневаюсь, что ты проживешь так долго. Время научит тебя, что твоя верность не приносит абсолютно ничего. Жаль, что меня не будет рядом и я не увижу тебя в тот день, когда тебя наконец разжуют и выплюнут, потому что ты превратишься в бифштекс.

Майлз вызвал солдат обратно.

– Уведите ее, – это была почти мольба. Когда дверь закрылась за пленницей и сопровождающими, он повернулся и увидел, что Елена смотрит на него. Его передернуло. – Бог мой, у меня мурашки от этой женщины.

– Да? – заметил Грегор, все еще упираясь локтями на стол. – Однако странным образом вы, кажется, находите общий язык. Вы думаете похоже.

– Грегор! – протестующе воскликнул Майлз и с надеждой на опровержение: – Елена?

– Вы оба очень ловкие, – задумчиво ответила Елена. – И, э, короткие. – Заметив гневно сжатые губы Майлза, она объяснила: – Это больше вопрос формы, чем содержания. Если бы ты был властолюбивым безумцем, а не… не…

– Безумцем другого рода, да, продолжай.

– …Ты мог бы строить именно такие заговоры. Тебе, похоже, понравилось раскусывать ее планы.

– Вот спасибо, – он обхватил себя за плечи. Это правда? Через двадцать лет он превратится в нечто подобное? В больного цинизмом и застоялым гневом, забравшегося в раковину и интересующегося только властью, интригами, контролем – в броневую плиту с раненым зверем за ней? – Давайте вернемся на «Триумф», – резко сказал он. – У нас у всех есть работа.

Майлз нетерпеливо мерил шагами неширокую каюту адмирала Оссера на борту «Триумфа». Грегор стоял, опершись бедром на край комм-пульта, и смотрел, как он мечется.

–…Естественно, верванцы будут настроены подозрительно, но, принимая во внимание дышащих им в затылок цетагандийцев, у них будет серьезное желание нам поверить. И заключить сделку. Тебе нужно будет сделать ее насколько возможно привлекательной, чтобы быстро придти к соглашению, но, конечно, не отдавай больше, чем это необходимо…

Грегор сухо произнес:

– Может, ты хочешь пойти со мной и поработать за пультом голосуфлера?

Майлз остановился и прочистил горло.

– Извини. Я знаю, что ты знаешь о соглашениях больше, чем я. Я… болтаю, когда нервничаю, иногда.

– Да, я знаю.

Майлз смог держать