Шмордонские войны (СИ)

– Хорошо. Но сначала с Договором должно ознакомиться правительство Джаппурии, а потом его подпишет королева.

Крокозябл осторожно взял Джема под руку, отвел в самый дальний угол рубки и зашептал ему в ухо:

– Отправьте Договор с самым доверенным своим человеком прямо к королеве. Поймите, в правительстве много людей, а все люди разные и хотят разного. И у каждого из них есть свое особое, самое правильное мнение. Потому подписание договора затянется на долгое время, за которое может случиться все, что угодно…

– А что может случиться? – поинтересовался Джем.

Крокозябл пожал плечами:

– Вы думаете, императорские гвардейцы сидят, сложа руки? В любой момент они могут попытаться провести диверсионную операцию с целью отбить звездолет обратно. Но это не главная опасность… Каждую секунду император может передумать и трахнуться головой об угол капитанского пульта. Девиз императорской фамилии: «Честь Шмордона превыше жизни». Договор о мире, конечно, не капитуляция, но все равно проигрыш в войне. Я постараюсь удержать Шмора от самоубийства, но не гарантирую, что смогу это делать долго. Поэтому время – ваш лучший союзник.

Батон с Договором отправился к королеве на самом быстроходном из шмордонских челноков. Кроме официального документа Батон передал Белле записку от Джема…

А сейчас Джем вдруг понял, что заключать мирные договоры и объявлять войны должны только специалисты. И еще ему подумалось, что Крокозябл-старший как раз и был таким специалистом, в отличие от него самого. Может, наказание, назначенное Джему с друзьями, как раз и было справедливым?

Джем чертыхнулся, слез с койки и прокрался в аппаратную. Схватив одну из полных канистр, он притащил ее в кухню, включил свет и достал свою любимую жестяную кружку. Наполнив ее воняющей сивухой жидкостью из канистры, Джем залпом опрокинул кружку в рот, проглотил и вытер пальцами выступившие в глазах слезы.

– Бухаем по ночам в одиночестве? – спросил Батон, стоя в дверях.

– Под одеялом, как чмошник-единоличник, – донесся голос Кебаба из-за плеча Батона.

Джем, рассмеявшись, водрузил канистру на стол и сделал рукой приглашающий жест. Уговаривать никого не пришлось.

Пока друзья разливали по кружкам брагу, Джем сходил в аппаратную и принес оттуда шморофон, который находился в сейфе с кодовым замком. Хранился этот прибор там потому, что по пьяной лавочке иной раз Кебаб норовил высказать Морсу все, что он о нем думает.

Увидев в руках у Джема шморофон, Батон спросил:

– Ты собрался Премьер-министра поднять с постели для посещения туалета?

– Черт его знает, где он сейчас находится, – ответил Джем. – Может, у него уже утро. А мне пришла в голову интересная идея.

Он нажал на кнопку вызова и приложил прибор к уху. Через минуту сонный скрипучий голос произнес в трубке:

– Алло.

– Это Джем, – сказал Джем.

– Хорошо, что не император Шмордона, – странно ответил Морс.

– Доброе утро.

– Какое, к черту, утро? Я нахожусь на Дубаре в поселке Простатитовке на «Фестивале подледной рыбалки». Здесь сейчас три часа ночи! А мне в пять на рыбалку вставать! Что вы хотели?

– У меня родилась идея. Мне нужен джабль, которым можно пожертвовать.

– У вас есть «Нежный бутон юности».

– Им я жертвовать не стану! И еще кое-что.

– Стоп! – перебил Джема Морс. – Это не шморофонный разговор. Завтра отправьте письмо с любым грузовым джанкером и сообщите, с каким. Отбой связи!

Джем посмотрел на отключившуюся трубку, потом на кружку и сказал:

– Батоша, не пора ли тебе перегнать эту бурду в нормальный напиток? Сдается мне, что времени для этого хватит.

Батон утвердительно кивнул головой, а Джем, хорошенько хлебнув из кружки, принялся излагать друзьям пришедший в его голову план.

ШМОРДОН

Перед тем как войти в свой большой кабинет, Шмор Тринадцатый слегка отодвинул портьеру и замер, разглядывая членов Государственного Совета, собравшихся по его приказу за длинным овальным столом. Присутствовало не более трех десятков. В этот день большинство из них были императору не нужны, но когда дело касалось такого важного события как война, порядок нарушать не хотелось.

Все генералы и чиновники картинно сидели за столом, глядя на наследника престола Шмора, которому суждено было стать Четырнадцатым. Ему уже исполнилось пятнадцать лет, и представлял он собой того, кого и должен был представлять в таком возрасте – прыщавого самоуверенного подростка, знающего все на свете и считающего взрослых дураками.

Шмор Тринадцатый был прекрасно осведомлен, что в народе сына его называют Шморенышем, но не придавал значения молве, полагая, что юношеская глупость со временем излечится. А каким способом – наукой или папиными подзатыльниками – не столь важно. Сам же он называл сына ласково – Шморчик.

Император уже виделся с наследником утром. Зайдя к нему в покои, он обнаружил, что сын занят кипучей деятельностью. Посреди спальни стояли четыре огромных чемодана, набитые неизвестно чем. Подросток бегал по комнате, хватал какие-то вещи, книги, безделушки и засовывал их в большой туристический рюкзак.

Император уселся в кресло и поинтересовался:

– Куда это ты собрался?

– На войну, – ответил наследник престола, продолжая запихивать в рюкзак толстый том.

– И эти все чемоданы ты собрался взять с собой? – удивился император. – Что ты туда положил?

– Самые необходимые в бою вещи, – книга никак не хотела лезть в рюкзак, и потому храбрый воин решил передохнуть.

Он положил том на пол, вытер рукавом пот со лба и, усевшись на один из чемоданов, решительно посмотрел на отца.

– Например? – с любопытством спросил император.

– Большинство – книги по военной истории Шмордона. Я их не все еще прочитал. Но в перерывах между боями обязательно этим займусь. В книгах есть ответы на все вопросы, связанные с тактикой и стратегией. А еще я положил в чемоданы гвардейскую форму с аксельбантами, начищенные сапоги, котелки, кружки, ложки, ну и, конечно, консервы…

Император, удивленно задрав брови вверх, поинтересовался:

– Как же ты сможешь унести на себе все эти вещи? Да еще на поле боя!

– Отец, ну ты даешь! – негодующе воскликнул юный воин. – Зачем же мне таскать эти вещи, если для этого у каждого порядочного полководца имеются денщики? Это – во-первых. Во-вторых: я не собираюсь скакать по полю боя лично. Можно руководить сражениями с борта звездолета.

– И кем же ты собрался руководить? – спросил отец, забавляясь глупой самоуверенностью своего отпрыска.

– Ты выделишь мне в подчинение одну из боевых эскадр, – с апломбом заявил Шморчик. – Я отправлюсь в свободный поиск, где и найду применение звездолетам, ибо у меня уже готов хорошо продуманный план.

– Ты поделишься со мной его сутью?

– Он секретный! – буркнул наследник и отвернул лицо в сторону.

– Ну ладно, – сказал Шмор, превратившись из отца в императора и вставая с кресла. – Раз план секретный, пусть секретом и останется. Но чемоданы можешь разобрать. Во-первых: война не парад. Во-вторых: ты останешься в столице.

– Не понял! – сказал подросток, вскакивая на ноги.

– Кто-то из нас должен остаться, чтобы управлять Шмордоном. Если я возглавлю флот, то этот кто-то – естественно, ты.

– Прикажи остаться Крокозяблу! Ты уже делал это!

– Крокозябл мне нужен в Джаппурии. Лучше него никто не сможет заключить договор, если потребуется. А на престоле должен сидеть не банкир, а ты. Во время войны с Боскорией я оставил Крокозябла вместо себя. И что получилось? Эти несколько месяцев он занимался тем, что гнобил своих конкурентов, пытаясь их разорить, а государственными делами никто не занимался. За это время он стал вдвое богаче, а имперская казна уменьшилась ровно на величину его прибыли. Больше я такого не потерплю. Поэтому ты останешься здесь. А поможет тебе в делах Государственный Совет и леди Крокозябл. Завтра она выйдет из карантина. Слушай ее. Она умная женщина.