Вспомни о Флебе

олет из правой руки в левую и высвободившейся рукой схватил вытянутую руку пророка. - Мне казаться... я... я... - сказал Фви-Зонг. Его глаза-щелки расширились до овалов, и Хорза заметил, как его лицо начало менять цвет. Сейчас парализуется речь, как только отреагируют голосовые связки. Помогать мне, мистер Один!

Фви-Зонг сжал в комок жир у горла, будто желая ослабить слишком тугой шарф, а потом сунул пальцы в рот, толкая их в горло. Но Хорза знал, что это бесполезно; мышцы желудка уже парализованы - ему не вызвать рвоты и не вывести яд. Глаза Фви-Зонга расширились и заблестели белым, а лицо стало синевато-серым. Мистер Один таращил на пророка глаза, все еще держа его вытянутую руку, в которой почти полностью скрывалась его собственная ладонь.

- По-мо-гать! - пропищал пророк, а потом донесся только сдавленный звук. Белые глаза вылезли из орбит, гигантское тело сотрясалось, голова-купол посинела.

В толпе кто-то закричал. Мистер Один посмотрел на Хорзу и поднял большой пистолет. Оборотень собрал все силы и плюнул.

Плевок попал мистеру Один в лицо, образовав от рта к уху полумесяц, проходящий через глаз. Мистер Один отшатнулся назад, а Хорза вздохнул и снова всосал яд, плюнул сквозь вытянутые трубочкой губы и попал вторым зарядом в глаза мистера Один. Тот выронил пистолет и провел левой рукой по лицу. Вторая его рука все еще была зажата в ладони Фви-Зонга, а жирный пророк дрожал и трясся, выпучив глаза, но ничего не видя. Мужчины, державшие Хорзу, заколебались; он почувствовал в них растерянность. В толпе закричали громче. Хорза дернулся всем своим телом, зарычал и плюнул в одного из мужчин, державших палку, к которой была привязана его рука. Мужчина пронзительно вскрикнул и отпрыгнул назад. Остальные отпустили и его, и палку и побежали прочь. Фви-Зонг посинел уже до шеи. Он все еще трясся и сжимал одной рукой горло, а другой ладонь мистера Один. Мистер Один упал на колени, опустил голову и, постанывая, пытался стереть с лица слюну и избавиться от невыносимого жжения в глазах.

Хорза быстро огляделся. Пожиратели смотрели или на своего пророка, или на его старшего апостола, или на него, Хорзу, но они не собирались ни помогать им, ни хватать Оборотня. Не все кричали или орали. Некоторые продолжали петь псалмы, быстро и испуганно, будто то, что они говорили, могло как-то помешать случившемуся. Но все медленно отступали назад, удаляясь от пророка с мистером Один и от Оборотня. Хорза дергал и рвал привязанную к палке руку; она постепенно освобождалась.

- А-а-а! - вдруг заорал во всю силу своих легких мистер Один, подняв голову и прижав ладонь к глазам. Другая его рука, все еще зажатая в ладони пророка, дергалась в попытках освободиться. Но как Фви-Зонг ни трясся, как ни таращил глаза и синел, ладонь он держал крепко. Рука Хорзы наконец высвободилась, он натянул веревки за спиной и, вывернув свободную руку, пытался развязать узлы. Пожиратели стонали, некоторые еще пели, но большинство уходили подальше. Хорза зарычал - частью на них, частью