Виртуальный свет

ежал спрятаться от дождя.

Длинное, во всю стенку, зеркало, висевшее за стойкой, густо запотело, первоначальная

надежда осмотреть с его помощью зал не оправдалась. Ничего не поделаешь, придется так, в простоте. Райделл повернулся и увидел японку - ту самую, что и тогда, в горах, здорово тогда Саблетт испугался. Японка стояла на небольшом, низеньком подиуме. Голая. Длинные, почти до талии, волосы - и все, никакой больше одежды.

- Слышь? - не отставал хмырь. - Нет, ты послушай...

Райделл встряхнулся, как мокрая, из реки вылезшая собака, но привидение никуда не исчезло.

- Так ты слышь, можно и в кредит. - Снова тот же монотонный, утомительный бубнеж. - Проблемы есть? Может, ты хочешь узнать, что они имеют на тебя? Или на любого другого, если у тебя есть номер...

- Подожди, - сказал Райделл. - Вот эта вот женщина, видишь? - Розовые очки развернулись. - Кто это?

- Голограмма это, - сообщил хмырь нормальным человеческим голосом и удалился.

- Ну ты даешь, - уважительно протянул бармен. - Отшил Билли Говнилу в рекордно короткое время, прямо хоть в книгу Гиннесса. Честно заработал себе пиво. - Бармен, черный парень с медными бусинами в волосах, весело ухмылялся. - Билли Говнила - это потому, что он и сам говно, и все его предложения - тоже. Подключит к твоему телефону какую-нибудь коробочку, без ничего внутри, без батарейки даже, понажимает для вида кнопки, навесит лапши, возьмет деньги -

и поминай как звали. Говнила - он и есть Гознила.

Длинные черные пальцы ловко откупорили бутылку, поставили ее рядом с той, недопитой.

Райделл еще раз оглянулся. Японка так и не сдвинулась с места.

- Зашел вот от дождя спрятаться, - пробормотал он, пытаясь поддерживать нечто вроде светской беседы.

- Да уж, погодка, - кивнул бармен.

- Слушай, - решился наконец Райделл, - а вот эта, вон там, на сцене, женщина...

- Это - танцовщица, Джози ею танцует, - еще шире ухмыльнулся бармен. - Подожди чуток, вот будет подходящая песня - она сразу ее запустит.

- Джози?

Бармен молча ткнул пальцем в глубь зала; Райделл чуть не присвистнул от удивления.

Странно, мелькнуло в его голове, и как это обыкновенное инвалидное кресло выдерживает вес такой туши? Толстая баба была одета аккуратно, даже с некоторой претензией на элегантность: ослепительно-белый свитер и синий, с иголочки, комбинезон без рукавов, сшитый на манер детских ползунков; седые жесткие волосы сильно смахивали на стальную проволоку. На жирных коленях Джози лежал какой-то продолговатый предмет из серого пластика, ее руки были спрятаны в этом предмете, как в муфте. Глаза прикрыты, на сером, словно из теста вылепленном лице -

ноль эмоций. Даже и не поймешь, спит она или нет.

- Голограмма, да?

Японка все еще не шевелилась. Райделл отчетливо помнил ту ночь, женщину на шоссе. Серебряная корона с рожками. Волосы на лобке, подбритые в форме восклицательного знака. Ничего этого сейчас нет, но нет и сомнений. Это она. Она.

- Любит Джози проецировать, хлебом ее не корми.

Бармен