Страна призраков

перь тот день рисовался в памяти неким чудом из детства. Если подумать, в настоящем детстве Милгриму не хватало чудесных минут; возможно, поэтому он готов был переместить субъективную временную межу дальше, нежели следовало. Но это явно произошло в Джорджтауне. Узкие кирпичные фасады сдержанных оттенков, деревянные чёрные ставни… Складывалось ощущение, будто бы где-то здесь трудились не покладая рук Ральф Лорен и Марта Стюарт{[133]} — наконец-то вместе, бок о бок, — натирая мебель и паркеты золотистым пчелиным воском.

Машина резко затормозила, и ядовито-жёлтые очки повернулись к Брауну.

— Вам сюда?

«Наверное», — молча ответил Милгрим, а Браун протянул таксисту несколько сложенных купюр и велел своему спутнику вылезать.

Подошвы Милгрима то и дело скользили на старых кирпичах со стёртыми от времени углами. Пленник поднялся за Брауном по трём высоким гранитным ступеням, скруглившимся за несколько столетий. Крашеную чёрную дверь под веерообразным окном украшал гербовый орёл из свежеполированной бронзы, настолько древний, что смахивал не на хищную птицу, которых Милгриму доводилось видеть, а на какое-то существо из древней мифологии — быть может, на феникса. Тем временем внимание Брауна целиком захватила клавиатура из полированной нержавеющей стали, вмонтированная в косяк; мужчина усердно набирал некий код, написанный на клочке голубой бумаги. Милгрим поднял глаза. Вдоль дороги моргали очень дорогие фонари в старинном стиле. Где-то в соседнем квартале лаял огромный пёс.

Едва лишь код был набран, послышался резкий короткий скрип, и дверь сама по себе отперлась.

— Входи, — приказал Браун.

Милгрим торопливо ухватился за ручку, утопил большим пальцем кнопку посередине и слегка поднажал. Дверь беззвучно распахнулась, и он шагнул вперёд, уже точно зная, что дом окажется пуст. Перед глазами оказалась длинная медная пластина с переключателями — реплика старинного образца. Вошедший нажал ближайшую к двери круглую кнопку, сделанную из жемчужины. Над головой загорелась чаша из кремового стекла, обрамленная цветами из бронзы. Милгрим опустил глаза. Кругом блестел полированный серый мрамор.

За спиной коротко щёлкнул замок: это Браун запер дверь.

Потом, по-хозяйски нажав ещё несколько кнопок на медной пластине, прибавил света. Милгрим заметил, что был не так далек от истины в своих догадках насчёт Марты и Ральфа. Правда, мебель оказалась ненастоящая; она скорее напоминала традиционно украшенный вестибюль в «Четырёх временах года».

— А здесь мило, — услышал себя как бы со стороны Милгрим.

Браун развернулся на пятке и злобно уставился на него.

— Извиняюсь, — сказал пленник.

48.

Мыс Монток

Тито сидел, решительно не разжимая век, целиком растворившись в музыке.

Если не считать вибраций и шума двигателя, ничто не указывало на то, что машина летит. Пассажир совершенно утратил чувство направления.

Он продолжал купаться в музыке вместе с богиней Ошун, которая не давала страху поглотить своего поклонника. Наконец Тито увидел