Страна василисков (СИ)

— Всё. С самого начала.

Я вздохнул и откинулся назад на стуле.

— Три дня назад, — начал я, — мы получили вызов из Портовой Администрации. Жертвой была Хироко Вишневецкая, дежурный диспетчер. Её убили на рабочем месте, перерезав ей горло вибромечом. При этом камеры видеонаблюдения в диспетчерской и в шлюзе этажом ниже были отключены, а на месте преступления не осталось никаких следов.

Минадзуки внимательно кивнула.

— Моей основной гипотезой была контрабанда. Исходя из неё, контрабандисты — кем бы они ни были — убрали Вишневецкую, чтобы замести следы своих действий в Порту. Были обнаружены улики, косвенно подтверждающие эту версию. Код транспондера и дата, предположительно, прибытия, за три дня до гибели Вишневецкой — раз. Данные стыковочного узла, который задействовался в то время и, позже, ночью на шестнадцатое число — два. Данные с телескопов и радаров Порта, на которых видно малозаметный космический корабль, предположительно совершавший стыковку — три. Деньги наличными, обнаруженные в комнате Вишневецкой — четыре. Позже её помощник, Валленкур, в ходе беседы подтвердил получение Вишневецкой значительной суммы денег за три дня до смерти. Но, — я поднял палец, — эта гипотеза не объясняет двух вещей. Убийства Вишневецкой — не каждый день перерезают горло диспетчеру на рабочем месте, посреди смены, вибромечом, да ещё и не оставив при этом следов. И того, что курьерский корабль, да ещё и очевидно малозаметный, делал в Порту, где корабли таких размеров обычно не стыкуются.

— И вы обратились, — заметила Минадзуки, — к собственным источникам. Верно?

— Откуда… — начал я и махнул рукой, — а, ладно. Вы всё обо мне знаете, да, госпожа Минадзуки?

— Не всё. — улыбнулась она. В отличие от улыбки той же Сказочницы, улыбка Минадзуки казалась совершенно искренней. — Но многое. Итак, вы отбросили эту гипотезу?

— Скажем так, не совсем, хотя мои источники не подтвердили своей причастности к гибели Вишневецкой. Кроме того, результаты медицинской экспертизы, — вы, наверное, с ними ознакомились, — показали, что Вишневецкую убили именно вибромечом. Не ножом. И даже не штык-ножом. При этом, — добавил я, — не оставив никаких следов борьбы. А голову Вишневецкой — на одной ниточке. Это, как минимум, подозрительно.

— И что было дальше? — спросила Минадзуки.

— Дальше было убийство госпожи Сэкигахары. — произнёс я. — Совпадавшее с убийством Вишневецкой до мельчайших деталей. Тоже перерезанное горло. Тоже вибромеч. Тоже на рабочем месте. И — тоже никаких следов борьбы. Но было ещё кое-что: Малкина. Она знала о том, что во Дворец Собраний проник посторонний — по её же словам там ничто не происходит без её ведома… или, хотя бы, ведома их службы безопасности, которая отчитывается перед Малкиной же. И она солгала. Сказала, что вызвала полицию сразу же, когда между её приездом во Дворец и вызовом прошло сорок минут. Она назвала это консультациями. — я пожал плечами. — Но тогда зачем было лгать?

— Я разговаривала с ней. — произнесла Минадзуки. — С госпожой Малкиной. И я вижу, с чего вы стали её подозревать, господин Штайнер. Мне она лгать не стала.

— А вы её не подозреваете? — спросил я.

— Подозреваю, конечно. — кивнула Минадзуки. — Только по другим причинам.

— А. - только и сказал я и продолжил: — Я перешёл к другой гипотезе. Заказчиком была Малкина. Она нашла убийцу — скорее всего, это какой-то ветеран, которому она и её партия запудрили мозги — и подговорила его убрать сначала Вишневецкую, а затем — и Сэкигахару. Вишневецкая была нужна Малкиной в качестве своего человека в Порту, а затем исчерпала свою полезность и стала лишней. Сэкигахара же… — я развёл руками. — Она — казначей, а значит — знала слишком много о делах Малкиной, какими они бы ни были. Кто мог впустить убийцу во Дворец Собраний незамеченным? Малкина. Кто мог предоставить ему оружие? Тоже Малкина.

— Каким образом?

— «Дифенс Солюшенс». - сказал я. — Их упомянула… мой источник, и я решил проверить их. Нагрянул с проверкой… а дальше вы, наверное, сами знаете. Вы же занимаетесь пропажей оружия, верно? — с тревогой спросил я. По спине пробежали мурашки: десятки винтовок, подобно той, из которой убили Кюршнера и чуть не убили меня, были где-то в Титане-Орбитальном, никем не замеченные и не учтённые.

У меня задрожали плечи. Я сжал руку в кулак, до боли впившись ногтями в ладонь.

— Конечно, мы занимаемся этой пропажей. — донёсся до меня мягкий голос Минадзуки. — Не беспокойтесь, пожалуйста.

Я выдохнул. Слова Минадзуки немного успокоили меня… достаточно, чтобы я перестал дрожать и раскрыл кулак. На ладони остались красные следы от ногтей.

Но страх никуда не делся.

— Давайте ненадолго вернемся назад. — продолжила Минадзуки. — Почему убийца должен быть именно ветераном? Почему не кто-то другой?

— Потому что никто другой не мог убить сначала Вишневецкую, а затем Сэкигахару, таким образом, — сказал я. — Не оставив следов, уничтожив записи, и воспользовавшись нестандартным оружием. Вишневецкую можно было застрелить или зарезать на улице — застрелить даже лучше, гарантий больше. Сэкигахару, возможно, сложнее, но имея на своей стороне Малкину — тоже вполне реально. Но пробраться в Порт и Дворец Собраний незамеченной, причём в первом случае — не оставив видимых следов, способна далеко не каждая… или, в данном случае, не каждый. Кроме того, Конституционная Партия уже однажды использовала ветеранов для своей грязной работы. Они вполне могли сделать то же самое.

— А гайдзины? — спросила Минадзуки.

— А что гайдзины? — спросил я. — Нет, «Дифенс Солюшенс» вполне могли прирезать и Вишневецкую, и Сэкигахару. Но у меня есть записи камер наблюдения — из Порта и с Площади Гегемонии. Убийца на них мало похож на гайдзина. Хотя бы ростом…

— Я поняла. — кивнула Минадзуки. — И что вы планировали делать дальше?

— Я? — переспросил я. — Собирался вычислить пропавший меч со склада «Дифенс Солюшенс» по базе МВД. После этого пришлось бы импровизировать… объявлять план «Перехват» в городе, привлекать СПОР, арестовать Малкину до выяснения, наконец… Но мы всё равно не знаем, что именно было на том курьере-невидимке. И почему стыковать его потребовалось в Порту, а не в Минбане.

— И почему оно стоило того, чтобы убивать Вишневецкую и Сэкигахару, так? — добавила Минадзуки.

— Именно так. — кивнул я и скосил глаза на мигавшее на столешнице время заказа. — Как вы думаете, долго нам ещё ждать, госпожа Минадзуки?

— Они обычно пунктуальны. — пожала плечами она. — Ещё минут десять.

— Часто здесь обедаете? — спросил я. Минадзуки улыбнулась и стеснительно отвела глаза.

— Не так часто, как хотелось бы. — ответила она.

Я улыбнулся.

— Хорошо, госпожа Минадзуки. — сказал я. — Я рассказал вам всё, что знаю. Теперь ваш черёд.

— Действительно. — снова улыбнулась она. — Прежде всего я хотела бы поблагодарить вас, господин Штайнер. Ваше расследование очень помогло нам заполнить пробелы в нашем собственном.

— Мне помогли. — стеснительно заметил я. — Кстати, а когда именно ГСБ начала своё расследование?

— Чуть раньше вас. — ответила Минадзуки. — Мы узнали о стыковке неизвестного корабля в Порту примерно за день до гибели Вишневецкой — когда корабля уже не было, а стыковочный узел ещё находился в ремонте. Когда к нам поступила информация о смерти Вишневецкой — при необычных обстоятельствах — дело поручили мне.

Я промолчал. Вот откуда Минадзуки знала о моём расследовании тогда, шестнадцатого числа… пожелать мне удачи было очень мило с её стороны.