Страна василисков (СИ)

— Сегодня утром, — сказала она, и её голос прозвучал глухо, — у меня был долгий разговор. С генерал-суперинтендантом Поздняковой-Руссо. С окружным прокурором, госпожой Левитинской. С главой городской администрации, госпожой Савано. Затем у меня было совещание руководителей отделов ГУМВД — включая, кстати, и наших визави из руководства городской полиции. А затем — затем — у меня был разговор по межорбитальной связи с гвардии генерал-майором Кусанаги, командующей лейб-гвардии премьер-министра, которая прибывает сюда — на Титан-Орбитальный — завтрашним утром. В сопровождении, разумеется, подразделений Гвардии.

Я открыл было рот, но Мэгурэ подняла палец, приказывая мне замолчать. Она всё ещё смотрела в окно, на город, простиравшийся вокруг, но её глаза метали молнии.

— А буквально час назад, — ровным, демонстративно спокойным, тоном проговорила она, — на моё имя поступил доклад от Отдела Собственной Безопасности. В котором, помимо прочего, поднимался вопрос, каким образом один из моих подчинённых, некий инспектор Штайнер, проводит внеплановую инспекцию на территории, арендуемой иностранным подрядчиком, не имея при этом ордера? Да ещё и, при этом, в сопровождении взвода СПОР?

— Шеф, — заговорил я, — я понимаю, как это всё выглядит, но…

— МОЛЧАТЬ!!! — резко развернувшись, рявкнула Мэгурэ. — Можешь всё объяснить, да?! Отсутствие ордера ты можешь объяснить?! Свои вечерние прогулки к Адатигаве можешь объяснить?! Мёртвую казначея Конституционной партии можешь объяснить?! Мне пришлось пятнадцать минут выслушивать жалобы госпожи Малкиной!!! Разговоры с начальством летунов через мою голову можешь объяснить?! И как ты СПОР привлекал, тоже через мою голову, ты тоже можешь объяснить?! Где твои результаты, Штайнер?! А?! Я дала вам обоим три дня — ТРИ! ДНЯ! И чем вы занимаетесь?! Лазаете по канализации?! Нарушаете субординацию?! Чем?!

— Шеф! — выкрикнул я; Мэгурэ осеклась на полуслове, недоуменно уставившись на меня. — Шеф, послушайте, у меня есть результаты. У меня есть записи убийцы на видео. У меня есть основания подозревать, что госпожа Малкина лжёт и действует сообща с убийцей. Возможно, убийца — гайдзин из «Дифенс Солюшенс»; у него был с собой меч, как две капли воды похожий на те, что хранятся на складе в Дэдзиме. С которого исчезло полсотни единиц ручного кинетического оружия. Мы можем его выследить, шеф, у нас ещё есть время! Пока он не добрался до следующей жертвы! Нужно всего лишь пробить номер похищенного меча, допросить руководство «Дифенс Солюшенс», и…

— И что? — оборвала меня Мэгурэ. — И что дальше, Штайнер? Ещё позавчера ты рассказывал мне о контрабанде. Сегодня уже не контрабанда, уже Конституционная партия и «Дифенс Солюшенс». Кто следующий? Центаврианская разведка?!

— Шеф!! — взмолился я. — У меня есть результаты!! Да, я виноват, я нарушил субординацию, но мне требовалось действовать быстро, но убийца почти в моих руках!! Кроме того, исчезло оружие, и даже если «Дифенс Солюшенс» тут не при чём, мы должны его найти, но это — дело техники!!..

— Нет, Штайнер, — покачала головой Мэгурэ. — Это больше не дело техники. Это больше вообще не ваше дело. И не наше. Расследование закрыто.

Я ошеломлённо отступил на шаг. В горле застрял ком. Закрыто?! Как?! Оно не может быть закрыто!

Не сейчас, когда я так близко!!!

— Шеф, — вновь торопливо заговорил я, — вы не можете. Я почти закончил его! Мы почти поймали его, это была последняя...

— Расследование закрыто!!! — прорычала Мэгурэ. — И если ты, Штайнер, скажешь ещё хоть одно слово, то вместе с делом ты положишь на стол свою Линзу!!!

Я сглотнул. Руки сжались в кулаки; ногти, всё ещё покрытые вчерашним лаком, до боли врезались в ладони.

Я проиграл.

— Вон отсюда. — холодно процедила шеф. — Оба. Пока ещё можете.

Жюстина крепко держала меня за запястье всю дорогу до лифта; она шагала торопливо, волоча меня за собой, словно пытаясь увести меня как можно дальше от шефа, не срываясь при этом на бег. Я не оглядывался и не смотрел по сторонам, но я затылком чувствовал на нас обоих взгляды всего отдела уголовного розыска.

Люди расступались перед нами, словно нас окружал невидимый кокон. Во многом так и было: гнев Мэгурэ висел над нами обоими, словно грозовая туча, словно заразная болезнь.

Я проиграл. Я поставил всё, что мог, на один-единственный шанс… только затем, чтобы этот шанс у меня отобрали. И развеяли по ветру.

Толпа у лифтов расступилась вокруг нас, невольно образовав круг со мной и Фудзисаки посередине. Я не знал, как себя сейчас чувствует моя напарница; я чувствовал только её пальцы, сомкнувшиеся на моём запястье, сдавливающие его до синяков.

Двери лифта распахнулись, и я замер. Из лифта вышла та, кого я меньше всего ожидал увидеть здесь, на этаже уголовного розыска: начальница следственного отдела, комиссар Гешке, собственной персоной. Длинный хвост золотистых волос спадал на плечо безупречного чёрного мундира, скрывая золотые цветы на серебре комиссарского погона. На чёрном кителе блестела каждая пуговица.

Гешке вышла из лифта и остановилась, глядя на неожиданную сцену. Она удивлённо подняла бровь, а затем — расплылась в дружеской, и насквозь фальшивой, улыбке.

— Инспектор Штайнер! — произнесла Сказочница, глядя на нас. — Инспектор Фудзисаки! Какая приятная неожиданность!

Больше я сдерживаться не мог.

Мэгурэ закрыла расследование. Значит, она кому-то передала дело. Куда может передать дело уголовный розыск?

Правильно, в следственный отдел. А значит — Гешке. Празднующей победу Гешке.

Я шагнул вперед. Фудзисаки попыталась удержать меня, но было поздно: свободной рукой я схватил Сказочницу за лацкан кителя и дёрнул на себя. Футляр, который держала Гешке, упал на пол; умная бумага рассыпалась во все стороны.

— Приятная?! — заорал я. — Ах приятная?! Да вам, должно быть, очень приятно, госпожа комиссар! Поглумиться над нами пришли, да?! — я расхохотался. — Да забирайте своё дело! Пожалуйста! И все заслуги себе припишите, я вас прошу, я вас умоляю! Вы же всегда…

Фудзисаки прервала мою тираду, наотмашь ударив меня по лицу.

От неожиданности я выпустил Гешке, отшатнувшись назад. Фудзисаки загородила Сказочницу собой: её глаза, точь-в-точь, как у Мэгурэ, метали молнии.

— Штайнер, — тихо проговорила ошеломлённая Гешке, глядя на меня круглыми от удивления глазами. Я тяжело дышал; сильно болела левая скула, куда пришёлся удар Фудзисаки. — Мы не забирали вашего дела. Его забрало ГСБ.

Моему мозгу потребовалось несколько секунд, чтобы расшифровать буквы в слова. ГСБ. Гегемоническая Служба Безопасности.

Я отрицательно помотал головой. Гешке я не верил. С чего мне было верить женщине, за профессиональные заслуги прозванной «Гешке-Моногатари»?

— Это правда. — снова повторила Гешке. — Ваше дело передано ГСБ. Мне очень жаль…

— Госпожа комиссар, я покорнейше прошу прощения. — торопливо проговорила Жюстина, разворачиваясь и низко кланяясь перед ошеломлённой Сказочницей. — Примите наши глубочайшие извинения за этот инцидент. Прошу вас, простите моего напарника, у него был тяжёлый день… — говоря это, она схватила меня за плечо и потащила к лестнице, не переставая кланяться на каждом шагу. Гешке недоумённо смотрела ей вслед: голубые глаза Сказочницы были круглыми, как памятные монеты.