Дело об убийстве, или Отель «У погибшего альпиниста»

оченевшая... И потом, я не зверь...

- Наденьте брюки, - сказал я с тихим отчаянием. - Приведите себя в порядок и следуйте за мной.

- Куда? - спросил он с ужасом.

- В тюрьму! - гаркнул я. - В карцер! В башню пыток, идиот!

- Сейчас, - сказал он. - Сию минуту. Я просто не понял вас, Петер.

Мы спустились в холл навстречу вопрошающему взгляду хозяина. Хозяин сидел за журнальным столиком, положив перед собой тяжелый многозарядный винчестер. Я знаком предложил ему оставаться на месте и свернул в коридор на половину Мозесов. Лель, лежавший на пороге комнаты незнакомца, проворчал нам что-то неприязненное. Симонэ семенил за мною следом, время от времени судорожно вздыхая.

Я решительно толкнул дверь госпожи Мозес и остолбенел. В комнате горел розовый торшер, а на диване прямо напротив двери в позе мадам Рекамье возлежала в шелковой пижаме очаровательная госпожа Мозес и читала книгу. Увидев меня, она удивленно подняла брови, но, впрочем, тут же очень мило улыбнулась. Симонэ за моей спиной издал странный звук - что-то вроде "а-ап!".

- Прошу прощения, - еле ворочая языком, проговорил я и со всей возможной стремительностью закрыл двери. Затем я повернулся к Симонэ и неторопливо, с наслаждением взял его за галстук.

- Клянусь! - одними губами произнес Симонэ. Он был на грани обморока.

Я отпустил его.

- Вы ошиблись, Симонэ, - сухо сказал я. - Вернемся в ваш номер.

Прежним порядком мы проследовали в обратном направлении. Впрочем, по дороге я передумал и повел его в свой номер. Я вдруг сообразил, что номер мой не заперт, а там у меня вещественное доказательство. И кстати, не мешает показать это самое доказательство великому физику.

Войдя, Симонэ бросился в мое кресло, на секунду закрыл лицо руками, а затем принялся стучать себя по черепу кулаками, как развеселившийся шимпанзе.

- Спасен! - бормотал он с идиотской улыбкой. - Ура! Снова живу! Не таюсь, не прячусь! Ура!..

Потом он положил руки на край стола, уставился на меня круглыми глазами и произнес шепотом:

- Но ведь она была мертва, Петер! Клянусь вам. Она была мертва, она была убита, и мало того...

- Ерунда, - сказал я холодно. - Просто вы были омерзительно пьяны.

- Нет-нет, - возразил Симонэ, мотая головой. - Я был пьян, это верно, но тут что-то нечисто, тут что-то не так... Скорее, уж это был кошмар, бред... почудилось... Может быть, я и на самом деле немножко того, а, Петер?

- Может быть, - согласился я.

- Не знаю, просто не знаю... Я глаз не сомкнул все это время, то раздевался, то одевался... хотел даже бежать... особенно, когда услышал, как вы там ходите и говорите придушенными голосами...

- Где вы находились в это время?

- Я находился... В какое, собственно, время?

- Пока мы говорили придушенными голосами.

- У себя. Я не выходил из номера.

- В какой именно комнате вашего номера вы находились?

- То в одной, то в другой... Честно говоря, пока вы допрашивали Олафа, я пытался подслушивать и сидел в спальне... - Глаза