Космические опера (СИ)

— Мне необходимо спуститься и добраться до места преступления, чтобы провести досмотр, — заявил Элай, ожидавшему указаний Белову. — А ты останешься на борту, контролировать периметр и подашь сигнал в случае опасности.

— Ага, сейчас! — иронизируя, возразил Белов. — Чтобы потом тебя опять на своем, так сказать, горбу, до базы телепать для очередного «капремонта». Ты видел того космача-бородача?! Как он пристально смотрел на вроде как не видимых нас. Подобные ему дикари не так просты, какими кажутся с высоты птичьего полета. Нет, брат, я от тебя теперича ни на шаг. Да и приставлен я к твоей VIP-персоне не для того чтобы прятаться за широкой крылатой спиной, а для повышения квалификации. Так что, извиняйте, но на дело пойдем всем отделом.

Выслушав обоснованные возражения, Элай не стал вступать с упертым землянином в полемику, потому как понимал, что это пустая трата драгоценного времени. Ему ничего не оставалось делать, как согласно кивнуть и начать снижение судна.

Челнок, «закамуфлированный» активированной системой преломления, создававшей оптическую иллюзию практически пустого места, завис в метре от поверхности пробки — застывшей несколько веков назад лавы потухшего вулкана. Он казался чуть более темной дымкой на фоне серых скал, эдакого мутного марева, которое можно было принять за изредка вырывавшиеся из щелей газовые завихрения. Если бы кому-нибудь из местных, например тому же жрецу или ещё кому, вздумалось для каких-нибудь своих целей пройти именно в этом месте, вот бы он удивился, столкнувшись с невидимым препятствием на пустом месте.

Но опера уже знали, что на горе, за исключением престарелого ульропца, который, скорее всего, являлся служителем культа, больше никого не было. Уж мощности их сканеров хватило для того, чтобы выяснить этот ободряющий факт. Поэтому, после высадки на поверхность планеты, Элай, под нажимом Олега, подкалывавшего его по поводу «бдения и перебдения», принял волевое решение не поднимать в их отсутствие челнок на безопасное расстояние, которое, согласно инструкции, должно было обязательно осуществлено во избежание непредвиденных ситуаций.

Проверив работоспособность гарнитуры шлемофонов, опера спокойно, без суеты (пещера со скрывшемся в ней аборигеном осталась с противоположной стороны религиозного заведения) пересекли открытое пространство и вошли внутрь сложенного из каменных блоков храма. Пройдя пару-тройку «техпомещений», они включили нашлемные фонари, так как свет от входа настолько глубоко уже не проникал, а факела, торчавшие в каменных кладках, сгорели почти до основания. Одолев груду камней, образованных развороченной стеной, они проникли в святая святых Храма, комнату для ритуальных жертвоприношений, в котором стоял алтарь Голоса Разума. Свет фонарей выхватил из кромешной тьмы странные темно-красные сгустки на стенах, которые Олег уже однажды видел.

— Кого я вижу! — воскликнул Белов и хлопнул напарника по плечу. — Глянь Элай, это же кажись Орокл, собственной персоной! Тоже к нам на помощь прислали, дружище?! Ты как всегда, появился в самый нужный момент.

— Это не Орокл, — раздался в наушниках Олега голос Элая.

— А кто тогда? — не понял Олег куда клонит аурриец. — Вы же дружно говорили, что он едва ли не единственный в своем роде.

— Орокл-то, насколько нам известно, единственный из своей древней расы, — пояснил Элай, наводя переносной сканер на сгустки на стене. — А это то, что осталось от местных аборигенов, охранявших свой религиозный артефакт.

— Тьфу ты, дьявол! — чертыхнулся Олег. — По ходу обознатушки вышли, — признал он свою вину и добавил в свое оправдание: — Но, согласись, эти кровавые ошметки как две капли воды похожи на вашего предсказателя прошлого. Я ведь, если помнишь, там, на менталотрансмитерре, Орокла как раз за примерно такие ошметки и принял. Вот же засада!

Проводивший следственные мероприятия аурриец, пропустил мимо ушей слова сокрушавшегося землянина. Он невозмутимо выполнял свою работу. После нескольких замеров аурриец поделился своими выводами с коллегой.

— Эти ульропцы, судя по данным анализаторов, взорвались изнутри из-за воздействия мощного плазмовибратора, который в доли секунды превратил жидкость в их организме в пар. Это подтверждает клеточный анализ тканей, и, косвенно, спекшиеся и словно вывернутые наизнанку фрагменты внутренних органов. В виду того, что данная цивилизация не имеет технологий создания подобного средства поражения, можно с уверенностью сказать, что преступник — убийца и похититель артефакта — является представителем иной, и довольно развитой, расы.

Отлично! Браво! А то мы не знали, отправляясь сюда, что бандит — инопланетянин. Теперь осталось дело за малым — найти преступника сгинувшего в бесконечной пучине Вселенной.

Олег еле сдержался, чтобы не высказать все это вслух.

— Это, конечно, здорово, что мы уже настолько продвинулись в этом запутанном деле, что выяснили, с каким смертельно опасным оружием разгуливает по галактике смертельно опасный преступник, — со скрытой иронией, произнес Белов. — А что-нибудь конкретное ты со своими супер гаджетами нарыл? Не знаю, там волосинку, харчок или окурок, для проведения экспертизы ДНК.

— К сожалению, ничего больше нет, — отрицательно покачал головой Элай. — Никаких следов пребывания. Может быть работал проффесионал.

— Мы тоже не любители, — проворчал Олег. — Давай сканируй по новой каждый сантиметр, и более тщательно, а я осмотрю остальные помещения. Не бывает такого, чтобы преступник не наследил, или я не опер.

Битый час напарники лазили по захламленному, полуразрушенному храму, пытаясь найти хоть какую-нибудь зацепку, но, как они ни старались, так ничего и не выяснили. Приходилось признать, что в этот раз преступление могло остаться без наказания, а Олег не такой уж и «опер».

— Остается ещё один способ, — скорее для утешения самолюбия коллеги произнес Элай. — Зная, из какого оружия были убиты эти несчастные, мы сможем сузить количество подозреваемых. Плазмовибраторы относятся к запрещенному оружию и, в основном, они уже давно утилизированы. Те, что имеются в наличии, можно будет отследить с помощью спецсредств, а их обладателей отыскать и проверить по оперативным каналам. Параллельно распространим оперативную сводку по артефакту.

Белов скептически хмыкнул.

— Я не сомневаюсь, что с помощью вашей техники можно найти иголку в «стоге» галактик, — проговорил он. — Но, во-первых, будь я на месте «мокрушника», я бы сразу избавился от паленого «ствола», а во-вторых, сколько на это уйдет времени никто не знает. Тем более, что Голос Разума толком никто и не видел, чтобы с уверенностью утверждать, что это именно то, что надо вернуть. В противном случае из-за левой «подделки» здесь может пролиться кровь.

— Других вариантов у меня нет, — вздохнул Элай.

— Ладно, дружище, давай не будем вешать нос, — подбодрил его Олег. — Давай, как ты предлагаешь, попробуем поискать, пробить преступника через его «ствол», раз уж других вариантов нет. Тем более, что шеф сам же сказал, что шансов у нас кот наплакал.

— Какой кот?

— Я говорю, шеф сказал, что шансы равны нулю, — поправился Белов, вспомнив, что Элай не силен в земных поговорках да прибаутках. — Айда на выход! Нам ещё донос строчить на местных.

За бодрым тоном Белов маскировал задетое самолюбие оперработника, которое обычно начинало зудеть, когда его «умывал» какой-нибудь ушлый прощелыга, безнаказанно уходивший от заслуженного наказания. Несмотря на видимое безразличие, он уже твердо решил довести это дело до конца и, рано или поздно, но выяснить, кто стоит за этим тяжким претуплением. Ведь для любого опера это дело чести. А Белов, несмотря на все свои недостатки, был настоящим опером.

Преодолев завалы и узкие коридоры, Олег и шедший за ним Элай добрались до выхода из храма и… замерли. Тот самый пожилой абориген, которого они уже видели, топтался вокруг их «корабля-невидимки», то и дело, постукивая по его корпусу (или как сам жрец думал — «отвердевшей пустоте») своей клюкой. Судя по всему, любопытный и, что немаловажно, отважный старик пытался разобраться, что это за «чертовщина».