Приют Одиннадцати

— Они идут, капитан.

— Ха! Конечно, идут, Лист. Они ни разу меня не подводили с тридцать девятого.

— Я не понимаю…

— Они остановились вчера вечером, около семи. А сегодня в полдень, когда мы поднимались по склону, я снова посмотрел… Хотел уточнить время. Забыл, что часы неисправны.

— Ну, и?

— Часы шли, и я попросил Штросса подойти, чтобы сверить показания и подвести стрелки.

Гауптман сделал небольшую паузу, прежде чем закончить мысль. Посмотрел на Манфреда и постучал пальцем по циферблату.

— Оказалось, мой “Зенит” показывает абсолютно точное время. Ни я, ни кто-то другой не могли выставить стрелки — это исключено. Я не снимал их с руки со вчерашнего дня, лейтенант. Ещё немного, и я сам готов буду поверить во всю эту чушь…

Манфред проснулся. Судя по мраку, царившему в номере, была глубокая ночь. Он несколько раз моргнул, чтобы привыкнуть к темноте. Перед глазами всё ещё маячил чёрный циферблат хронометра Хаймса Гроота. Значит, то, что он видел, не было сном, а скорее всего, это опять его воспоминания. Сны тяжело вспомнить, а увиденное было реальным, словно произошло только что. Голова невыносимо гудела, и это подтвердило догадку Листа.

Фред приподнялся на постели и на фоне окна заметил тёмный силуэт, сунул руку под подушку и нащупал рукоятку вальтера. Теперь он держал незваного гостя под прицелом, лихорадочно соображая, что в номере может быть кто-то ещё. В ванной комнате, например, или в холле перед входной дверью. Уж очень спокойно вёл себя незнакомец — увидев пистолет, он даже не шелохнулся, продолжая сидеть в той же позе. Манфред никак не мог разглядеть его лица. Незнакомец заговорил первым.

— Давай без пальбы, приятель. Тебе ведь не нужны разборки с полицией, правда? Так и на самолёт можно опоздать, а до аэропорта минут сорок добираться. Я просто скажу пару слов и уйду, договорились?

— Ты кто?

Манфред тут же перенял предложенный незнакомцем панибратский стиль общения. Да и голос непрошеного гостя показался Листу знакомым.

— Неважно. Слушай, может, уберешь пушку, а? Клянусь, только пара слов. Можешь зажечь свет, если хочешь. Сейчас пять утра. Несколько рановато, но тебе всё равно выходить скоро.

Манфред встал, продолжая держать гостя на прицеле. Щёлкнул выключателем и сразу узнал в незнакомце того самого парня из ресторана. Ещё один игрок? Не многовато ли? Отошёл на пару шагов назад и толкнул дверь в уборную. Пусто. Не сводя глаз с незнакомца, отступил к проёму, ведущему в холл. Никого.

Он мгновенно оказался возле парня, схватил за ворот куртки и рывком поднял со стула.

— Полегче…

Гость не сопротивлялся, наоборот, раскинул руки в стороны, показывая, что не вооружён и нападать не собирается. Лист прижал его к стене и ткнул пистолетом в затылок. Прощупал карманы, развернул лицом к себе.

— Оружие есть?

— Нет, мне оно без надобности.

— Я видел тебя в ресторане. Следишь за мной?

Парень промолчал, ухмыльнулся только. Манфред снял вальтер с предохранителя и прижал дуло к щеке гостя.

— Ба-ба-ах!

Незнакомец сымитировал выстрел и рассмеялся. Манфред был вне себя. Казалось, ещё одна подобная провокация, и он не раздумывая всадит пулю в голову непрошеного гостя. С трудом заставил себя успокоиться.

— Ты из этих?

— Нет, я не из этих.

— С Ракешем?

Гость изобразил на лице скучающую улыбку.

— Я сам по себе.

Вальяжный тон и отсутствие страха в глазах парня завораживали. Чувства опасности его вид и действия тоже не вызывали.

— Какого чёрта тебе нужно?!

— Это хорошо, что ты не рассказал обо мне Ракешу.

Манфред молчал, ждал, что ещё выдаст гость. Тот прокашлялся и заговорил, подражая голосу Манфреда:

— Когда ты оказываешься на вершине, то прикасаешься к вечности. Всё остальное кажется мелким, как эти роллы.

Манфред, как мог, старался не показывать своего раздражения. Тем временем парень продолжал, уже своим голосом:

— Мне понравилась твоя знакомая, Манфред. Хорошая девушка. Ты рассказывал ей о России, она тебе — про Испанию. Это так мило…

— Откуда ты знаешь? Она с тобой заодно?

— Нет. Считай, что я умею читать по губам.

— Ты специально забрался сюда среди ночи, чтобы это сказать?

— Я знаю гораздо больше твоего Ракеша. В одном он прав, тебя нужно в потёмках держать, сразу всё не выкладывать, иначе ещё загнёшься, чего доброго… Раньше времени.

Манфред потерял терпение, рванул парня за воротник куртки и вытолкнул на середину комнаты. Незнакомец споткнулся и уронил стул, на котором только что сидел.

— Эй, эй… Осторожно. Всем нужно одно и то же, чтоб ты знал. И им, и Ракешу твоему — всем. Ты особо-то не доверяй первым встречным, слышишь?

Парень стал медленно пятиться к двери, при этом внимательно рассматривая Манфреда. Взгляд его из насмешливого стал серьёзным и пронзительным. Лист почувствовал, как раздражение испарилось, он стал спокоен и даже опустил пистолет. Сделал несколько шагов в сторону незнакомца, обошёл упавший стул.

— А тебе? Что тебе нужно? — спросил он уже безо всякой злобы в голосе.

— Мне? Мне от тебя лично не нужно ничего. Мне крайне важно, чтобы ты вышел из всей этой передряги живым. И последнее: ни слова о нашей встрече. Никому. Особенно Ракешу. А теперь, если позволишь, я тебя покину.

Когда парень был уже на пороге, Лист его окликнул.

— Эй, мы же виделись раньше… Ну, до сегодняшнего дня?

— Было дело, — ответил незнакомец по-русски.

— Как твоё имя?

Он задержался в дверях и повернулся к Манфреду.

— Павел. Павел Завьялов.

Павел исчез за дверью, оставив Манфреда один на один со своими мыслями. Оказывается, есть ещё одна заинтересованная сторона. И снова его выследили, нашли в номере отеля, хотя зарегистрирован он был под вымышленным именем. Идея скрыться и начать новую жизнь теперь казалась нелепой.

Манфред с минуту постоял у запертой двери, прислушался. Тишина. Вернулся в комнату и замер у входа. Что-то было не так. Он не сразу понял, что стул, который только что лежал посередине номера, теперь стоял у стены.

*

Когда рассвело, Манфред вышел из отеля и сел в поджидавшее у входа такси. На заднем сиденье уже расположился Ракеш.

— Выспались?

Манфред пробурчал нечто невнятное и сел рядом. Ракеш был весел и разговорчив как никогда. Он тут же начал разбрасываться оптимистическими прогнозами.

— Думаю, всё пройдёт нормально. Вероятно, наши друзья стерегут вас возле франкфуртской квартиры. Пока они не проработают все варианты, отсюда не двинутся.

Манфред не ответил. Подумал, что, скорее всего, встреча произойдёт как раз во Франции. О ночном госте он решил Ракешу не рассказывать, пока тот сам не будет достаточно откровенным. А может, вообще не расскажет. Ему надоело быть приманкой во всей этой истории. Куда ни плюнь — сплошные заинтересованные лица. Важно одно: пока он один обладает тем, что остальные так желают заполучить. Теперь главное — не делать резких движений и поменьше откровенничать. От этого будет зависеть его жизнь. При этой мысли Манфреду стало интересно, насколько он боится смерти, если боится её вообще? Несколько раз за эти дни его жизнь подвергалась опасности. Было ли ему страшно? Нет, ничего подобного он не испытал, ни малейшего страха, ни даже волнения. Почему его не пугает собственная смерть? Может, оттого, что ему умирать не впервой? Эта мысль заставила его улыбнуться.

Ракеш, внимательно наблюдавший за Листом, спросил, что его так развеселило.

— Так, пустяки. Размышлял о жизни и смерти.

— И что?

— Понял одно — неизвестность не идёт ни в какое сравнение ни с тем, ни с другим. По сути, смерть — явление естественное, неотвратимое и в какой-то степени милосердное. Жизнь более ужасна, полна загадок, неприятностей, нелепых случайностей и прочего дерьма. Но и она неотвратима до поры до времени. Хотя с жизнью и смертью можно сделать всё что угодно, можно вздёрнуться, если уж совсем невмоготу. Таким образом сократив жизнь и приблизив смерть. А вот с неизвестностью что делать?.. Не знаю.