Легион

– Извини, – произнёс я. – В последнее время я немного уставший.

– Я принесу вам лимонад, господин Лидс, – ответил он. – Для...

– Нас троих, – сказал я, кивая на Тобиаса и Айви, которых, конечно же, Уилсон видеть не мог. – И просителю.

– Мне безо льда, пожалуйста, – сказал Тобиас.

– А мне стакан воды, – добавила Айви.

– Тобиасу безо льда, – сказал я, рассеяно открывая дверь. – Айви – воды.

Уилсон кивнул и удалился выполнять приказ. Он был хорошим дворецким. Без него я бы, наверное, сошёл с ума.

В гостиной меня ждал молодой человек в рубашке-поло и брюках. Он подскочил со стула.

– Господин Легион?

Я поморщился от этого прозвища. Его выбрал один особенно одарённый психолог. Одарённый в драматических жестах, если точнее. По части психологии – не очень.

– Зовите меня Стивен, – произнёс я, придерживая дверь для Айви и Тобиаса. – Чем мы можем вам помочь?

– Мы? – спросил мальчишка.

– Фигура речи, – ответил я, прошёл в комнату и сел в одно из кресел напротив молодого человека.

– Я... эм... Я слышал, вы помогаете людям, когда остальные отказываются, – парень сглотнул. – Я принес две тысячи. Налом.

Он бросил на стол конверт с моим именем и адресом.

– ... и это оплачивает консультацию, – сказал я, открывая его и быстро пересчитывая.

Тобиас злобно взглянул на меня. Он ненавидит, когда я деру с людей деньги. Но на особняк с достаточным количеством комнат для всех твоих галлюцинаций, работая без оплаты, не заработаешь. К тому же, судя по одежде, паренёк может себе это позволить.

– В чем дело?  –  спросил я.

– В моей невесте, – ответил молодой человек, доставая что-то из кармана. – Она мне изменяла.

– Мои соболезнования, – сказал я. – Но мы не частные детективы. Мы не занимаемся слежкой.

Айви прошла через комнату, но не присела. Она обошла стул молодого человека, внимательно его осматривая.

– Я знаю, – быстро ответил парень. – Я просто... ну, видите ли,  она пропала.

Тобиас оживился. Он любитель хороших загадок.

– Он что-то не договаривает, – сказала Айви, скрестив руки и постукивая себя пальцами по руке.

– Точно?  –  спросил я.

– О, да, – откликнулся паренёк, подумав, что я обращаюсь к нему. – Она исчезла, но оставила вот эту записку.

 Он развернул бумагу и разложил на столе.

– Что самое странное, мне кажется, что здесь есть некий шифр. Посмотрите на эти слова. Они не имеют смысла.

Я поднял лист бумаги, просматривая указанные им слова. Они были на обороте листа, нацарапаны наспех, словно заметки. Этот же лист позже послужил для прощального письма невесты. Я показал его Тобиасу.

– Это Платон, – сказал он, указывая на записи на обороте. – Это все цитаты из «Федра». О, Платон! Выдающийся человек, знаете ли. Немногие знают, что в определенный период жизни он был рабом. Его продал на базаре тиран, который был не согласен с его взглядами... и с тем, что брат тирана весьма горячо разделял его убеждения. К счастью, Платона купил некто, кто был знаком с его трудами, поклонник, так сказать, который и освободил его. Иметь любящих фанатов выгодно, даже в Древней Греции... – продолжал Тобиас. У него был глубокий, успокаивающий голос, мне нравилось слушать его. Я внимательно рассмотрел записку, затем взглянул на Айви – она пожала плечами.

Дверь открылась, вошёл Уилсон с лимонадом и водой для Айви. Я заметил маячившего за дверью Джей Си с пистолетом в руке, он заглядывал внутрь, изучая молодого человека. Его глаза сузились.

– Уилсон, – я попросил, беря свой лимонад, – будь добр, пошли за Одри.

– Конечно, господин, – ответил дворецкий. Где-то в глубине души, я знал, что на самом деле он ничего не принес для Айви и Тобиаса, хотя и сделал вид, что подает что-то пустым креслам. Мой мозг дорисовал остальное: вообразил напитки, вообразил Айви, подошедшую к Уилсону, чтобы выхватить свой бокал, который он пытался всучить куда-то, где, по его мнению, она сидела. Она нежно ему улыбнулась.

Уилсон ушел.

– Ну? – спросил молодой человек. – Вы можете...

Он замолчал, когда я поднял палец. Может Уилсон и не мог видеть мои проекции, но он знал, кто в какой комнате живет. Оставалось только надеяться, что Одри будет на месте. Она имела привычку гостить у своей сестры в Спрингфилде.

К счастью, спустя пару минут она вошла в комнату. Была она, однако, в халате.

– Я так понимаю, это важно, – изрекла она, вытирая волосы полотенцем.

Я поднял записку, затем конверт и деньги. Одри наклонилась. Она была темноволосой, слегка полноватой женщиной. Она присоединилась к нам несколько лет назад, когда я работал над делом о фальшивомонетчиках.

Пару минут она что-то тихо бормотала, достала лупу – меня позабавило, что у неё в халате имелась лупа, но такова уж Одри – и стала изучать письмо с конвертом. Одно из них предположительно было написано невестой, другое – молодым человеком.

Одри кивнула.

– Определенно одна рука.

– Образец не очень-то велик, – промолвил я.

– Не очень что?.. – спросил парень.

– В данном случае этого достаточно, – ответила Одри. – На конверте твое полное имя и адрес. Наклон, расстояние между словами, форма букв... все говорит об одном. Еще у него очень характерная буква « е». Даже если мы возьмём более крупный пример за образец, совпадение с текстом на конверте, по моему мнению, будет составлять более девяноста процентов.

– Спасибо, – сказал я.

– Мне бы не помешала новая собака, – ответила она, уходя.

– Я не собираюсь воображать тебе щеночка, Одри. Нам шума и от Джей Си хватает! Я не хочу, чтобы здесь бегала лающая псина.

– Ой, да ладно тебе, –  ответила она, оборачиваясь в дверях. – Я буду кормить её ненастоящей едой, поить ненастоящей водой и водить на ненастоящие прогулки. Чего еще надо ненастоящей собаке для счастья?

– Разговор окончен, – произнёс я, улыбаясь: она меня поддразнивала. Было приятно иметь аспектов, которые не против быть галлюцинациями. Молодой человек наблюдал за мной с недоуменным видом.

– Можешь прекратить притворяться, – сказал я ему.

– Притворяться?

– Притворяться, что поражен какой я "странный". Попытка была довольно дилетантская. Я так понимаю, ты выпускник?

В его глазах мелькнула паника.

– В следующий раз попроси соседа написать записку, – вымолвил я, швыряя листок ему обратно. – Проклятье, у меня нет времени на это.

Я встал.

– Ты мог бы дать ему интервью, – сказал Тобиас.

– После того как он мне соврал? – я огрызнулся.

– Прошу вас, – умолял юноша, вставая. –  Моя подруга…

– Раньше ты называл её невестой, – ответил я, поворачиваясь. – Ты даёшь мне «дело», в процессе которого ты водишь меня за нос, попутно исподтишка делая заметки о моем состоянии. Твоя истинная цель – написать диссертацию или что-то в таком же духе.

Его лицо погрустнело. Айви стояла за ним, негодующе качая головой.

– Ты думаешь, ты такой первый?

Он поморщился.

– Нельзя винить человека за попытку.

– Можно, и именно это я и делаю, – отозвался я. – Часто. Уилсон! Зови охрану!

– Не надо, – сказал парень, собирая свои вещи. В спешке, крохотный диктофон выскользнул из кармана его рубашки и прогрохотал по столу.

Я поднял бровь, он покраснел, схватил диктофон и бросился вон из комнаты.

Тобиас встал и подошел ко мне, держа руки за спиной.

– Бедный паренёк. К тому же, скорее всего ему придется идти домой пешком. Под дождем.

– Там дождь?

– Стэн говорит, скоро будет, – ответил Тобиас. – Тебе в голову не приходило, что они будут вытворять такое реже, если ты время от времени будешь соглашаться на интервью?

– Мне надоело быть подопытным кроликом, – сказал я, раздраженно махнув рукой. – Надоело, что меня тыкают и колют. Надоело быть особенным.

– Что? – спросила Айви изумленно. – Ты бы предпочел иметь стабильную работёнку за столом? И отказался бы от роскошного особняка?

– Я не говорю, что в этом нет своих плюсов, – ответил я, когда Уилсон вернулся в комнату, повернув голову так, чтобы видеть, как парнишка будет выбегать через переднюю дверь. – Будь так добр, Уилсон, убедись, чтобы он точно ушёл.