Сердце Черного Льда [С иллюстрациями]

Слова Лата подействовали на него больше всего. Ничем не брезговали могильные скупщики, а поди ж ты.

Игла тем временем указывала на едва заметное боковое ответвление. Притоптывающий от нетерпения Дерих махал рукой: идем, идем, идем.

Ответвление вело в тупик. В самом начале Лат указал на неприметную плиту в полу и велел обходить ее стороной. Обошли, столпились у стены в закутке пять на пять шагов. Игла упрямо указывала в стену.

— Кирку, — велел Дан.

Миха протянул ему инструмент. Дан поплевал на ладони, принял кирку и с маху врубился в кладку. Посыпалась щебенка, и без того тяжелый воздух наполнился пылью. К счастью, работать киркой пришлось недолго, за стеной обнаружилась ниша, в ней небольшой ящик из голубого металла.

Лат сунулся к нише, кивнул — все чисто. Дан бережно подхватил ящик и поставил его на пол. Следов ржавчины на нем не было, но металл ничуть не походил на тусклую сталь рабских ошейников.

— Эронова вещичка, — сказал Тинкин, бережно трогая резные уголки. — Я видел похожие на юге.

Лица друзей преобразились. Они проделали долгий и опасный путь, питаясь лишь слабой надеждой. Неужели цель достигнута?

Дан осмотрел и ощупал сундук, но не нашел замка. Тогда за дело принялся Дерих. Он ловко поддел крышку отверткой, и та подскочила, подброшенная пружиной. Все склонились над сундуком.

Внутри лежал огромный, размером с голову младенца сапфир, ограненный в форме сердца. На лицах Дана, Дериха и Тинкина отразилось искреннее недоумение.

— Славный, конечно, хабар, — выразил общие чувства Тинкин. — Но, Дан, разве мы камешек искали?

— Выходит, что его, — Дан водил туда-сюда Чашей, убеждаясь, что она с любого места указывает на сапфир. — Надо вынуть его и посмотреть, нет ли чего еще в сундуке.

Дан осторожно вынул камень. Дерих посветил в сундук, постучал по днищу и стенкам рукояткой пистоля.

— Пусто.

— Ладно, — Дан решал как всегда быстро. — Тинкин, хватай сундук. Как вернемся в лагерь, посмотрим на него внимательно. Я забираю камешек. Будем выбираться.

На доли секунды камень и ящик эронов целиком завладели их вниманием. Этим воспользовался Лат. Одной рукой он достал из тюка стеклянный шар, заполненный синей жидкостью. Второй зажал рот тряпицей. Размахнувшись, Червяк кинул шар под ноги Дану.

Из разбившегося шара во все стороны выплеснулись клубы синего дыма. Чуть вдохнув его, Миха выронил клетку с мечущимися канарейками и согнулся в приступе раздирающего грудь кашля. Не прошло и мгновения, как все четверо катались с хрипом по полу. Дан выронил сапфир, который подхватил Лат.

— Гад, — простонал Дерих. — Гнида.

Грянул выстрел из пистоля. Пуля свистнула над плечом Лата, который тут же бросился прочь. Следующий выстрел вырвал кусок мяса из его бедра, но Червяк даже не вздрогнул и не убавил скорость. Он пробежал по плите, которую велел обходить. Потолок с ужасающим хрустом просел. Тинкина, пытавшегося ползти за Латом следом, Дан поймал за ногу.

— Стой! Привалит!

Правду сказал. Спущенная с цепи ловушка с небольшой задержкой обрушила часть потолка, отрезав коридор от зала. Четверо друзей оказались в каменном мешке. Лат безнаказанно скрылся с их добычей.

Когда осел синий дым и пыль от обвала, Дерих, обессиленно валявшийся на спине, простонал:

— Надо же было так вляпаться!

Шли часы. Надежды не было никакой. Дан было запретил Дериху подливать масло в фонарь, огонь жрал драгоценный воздух. Потом опять принялись жечь свет, сидеть в темноте было нестерпимо.

Изучили каждую пядь сундука, в котором хранился сапфир. Ничего интересного. Пробовали ломать киркой стену, но наткнулись на сплошную каменную глыбу. Дерих по десятому разу разбирал и собирал пистоли. Тинкин делал вид, что спит. Миха пытался отвлечься, болтая с Даном.

— Дан, а откуда ты знал, что Чаша укажет путь к сундуку?

— Вообще это тайна. Но что-то подсказывает мне, друг мой Миха, для тайн сейчас плохое время.

— Про сундук я не знал. Знал, что Чаша умеет быть проводником, но понятия не имел, куда она приведет. Секрет же Чаши я узнал — не поверишь, — когда еще лежал в колыбели.

У баров, моих добрых соплеменников, есть много обычаев, которые граждане Россыпи считают дикарскими. Один из них — похищение невест. Киваешь? Ну да, ну да, жены мастерового люда в таежных поселках со сладким страхом пересказывают друг другу истории об украденных девицах. Так вот, в тех историях едва ли наберется половина правды. Чаще всего невеста не имеет ничего против своего похитителя, в противном случае его ждал бы нож в спину или отрава в котелке. Горские женщины не уступают нравом мужчинам. Похищают невест, если между кланами вражда и отец никогда не отдаст дочь за сына врага. Часто жених хочет избежать назначенного за невесту выкупа, не у каждого найдутся меха и кожи, стекло и железо. Мой отец был кузнецом, он смог бы собрать выкуп, но на беду он полюбил девушку из Клана Сокола. Между Змеем и Соколом никогда не было мира. Выкуп пришлось бы платить кровью. Отец выбрал другой путь.

Безлунной ночью он забрался на высокий утес, где жили люди Сокола. Змей учит своих детей ползать по отвесным скалам, двигаться бесшумно и чувствовать врага кожей. Отец в темноте миновал часовых и отыскал дом своей избранницы. Они познакомились на прошлом празднике Хар Морхам и тогда же решили, что их сердцам суждено биться вместе. Через бродячих купцов отец известил ее, что придет. Дочь Сокола оставила приоткрытым окно спальни. Едва минула полночь, отец поднялся по стене и влез в окно.

Какого же было его удивление, когда вместе с возлюбленной он застал ее сестру и человека из дальних краев. Оказалось, не он один выбрал безлунную ночь, чтобы похитить невесту из отчего дома. Взгляд сестры его возлюбленной однажды пересекся с синими глазами стройного путешественника родом с Хребта, и с тех пор еще два сердца бились в любовной лихорадке.

Увы, все это выяснилось после того, как мой отец и южанин переломали друг об друга изрядно мебели и зазубрили свои ножи в напрасной попытке продырявить друг другу шкуры. В спальню на шум ворвалась челядь, и двое похитителей, прихватив невест, выпрыгнули в окно. Чтобы уберечься от разъяренных сынов Сокола, им пришлось объединить усилия. Вчетвером они принялись спускаться с кромки утеса, и тут один из братьев украденных невест сгоряча рубанул по веревке южанина.

К счастью, он был единственным дураком, и тут же оплеуха отца опрокинула его в снег. Ведь перерубишь не ту веревку, и дочь Сокола отправится в пропасть вместо поганого вора. Но южанина, летевшего вниз, уже ничто не могло спасти.

Кроме могучей руки моего отца. Он подхватил чужеземца, и до самого подножия утеса они опускались вместе. Там их ожидала летающая машина гостя из дальних краев, благодаря ей они ушли от погони.

Мой отец и человек Хребта расстались друзьями. Больше того, братьями. Они разделили хлеб и смешали кровь, как надлежит делать тем, чьи судьбы отныне связаны. Ведь мой отец спас южанину жизнь. В память о том они обменялись амулетами, хранящими от злого глаза, — «саллаховыми зраками», — Дан похлопал себя по груди. — Когда отца не стало, мать передала амулет мне. Мне было тогда семь лет.

Я на удивление хорошо помню отца. Он был похож на огнистого йотуна, какие водятся на юге. Такой же громадный, поросший черным волосом, с громовым голосом и необузданным нравом. При нем ярче горел огонь и никогда не бывало холодно, даже в самые суровые зимы. Он сажал на одно колено меня, на другое Дериха и рассказывал нам удивительные истории. Одну из них я запомнил особенно хорошо. Историю про сокровищницу Озерного Короля.

Эту историю поведал отцу его побратим, прежде чем взойти на борт своего авиона и навсегда отбыть на юг. По его словам, он годами собирал крупицы сведений о Лорде-Из-Озера. Ведь не было в истории Акмеона более таинственного человека. Что мы знаем о нем? Он явился ниоткуда в час нужды, если верить легенде, поднялся со дна в цветке хамонской лилии. Он объединил враждующие города и Ордена, Север, Юг и Серединные Земли, чтобы дать отпор Орде. Он своей рукой поверг Кана-Убийцу. Он укрепил мощь больших городов и учредил Турниры, залог свободы и процветания городов малых. Он жаловал верным своим вассалам земли и право карать и миловать в их пределах. Первым среди вассалов он дал Четыре Меча легатов и хоругви Опор Трона. Он был почитаем знатью, обожаем солдатами и любим народом. Он исчез в день своей Коронации, на четыре столетия оставив Акмеон без законного повелителя. Кем же он был, наш Исчезнувший Король?