Только хорошие умирают молодыми

Стало тихо. Наступила передышка. Группе усатого, похоже, тоже не очень-то хотелось настоящего боя с кровью и трупами.

— Так, ребята, — Кравченко обвел взглядом Иришку и ее брата. — Что будем делать дальше?

— В смысле? — не понял Сережка. — Как что? Стрелять. Патронов-то еще уйма. И позиция у нас — обзавидуешься.

— Да нет, — досадливо протянул бывший мент и бывший вожак банды. — Я имел в виду: что будем делать, когда они поймут, что стрелять по-настоящему мы не собираемся? Ну подраним мы еще парочку. Но вот лично у меня рука не поднимется бить своих наповал.

Остальные двое промолчали. Сказать им было нечего.

Глава 19

РАССТАВАНИЕ

Когда они попали в засаду, первой мыслью Музыканта было — я так и знал; это не могло кончиться хорошо, сказок не бывает, но неужели Доцент нас все-таки продал? Они уже добрались до речпорта, и впереди виднелся когда-то белый, а нынче грязно-серый бок стоявшего у причала теплохода. Но тут внезапно со всех сторон выскочили вооруженные люди, тыкали в них стволами, людей было очень много — гораздо больше, чем тех, что провожали крыс вместе с Олегом, и, похоже, любому теперь было ясно, на чьей стороне сейчас преимущество. Но когда вперед вышел краснолицый и с пшеничными усами Вась-Палыч, снайпер мгновенно сообразил, что Доцент, видимо, ни при чем. Вряд ли бы отец Олега стал подставлять их именно этому человеку. А еще через мгновение тот сам подтвердил правоту мыслей снайпера.

— Доцент вляпался, — радостно сообщил Вась-Палыч. — Интриган хренов! Думал, что самый умный. Что никто в Штабе не в курсе его выкрутасов. Как же! Допрыгался! Птички нам про Доцента много интересного напели. Про Доцента, да и про вас. Крыс, значит, решили из города вывести. Суки! Там наши мужики пачками мрут, чтобы ни одной мрази в живых не осталось, а вы, значит, их из города провожаете, чтобы они снова расплодились.

Олег медленно опустил автомат. Да, можно было драться, но исход был бы один — и отнюдь не в их пользу. Слишком много бойцов привел с собой Вась-Палыч. Кстати, любопытно: он-то их откуда взял? Снял с фронта? Ну-ну, усатый радетель за человечество. Смотрю, ты тоже не прочь рискнуть успехом финального наступления, если появляется шанс выиграть в твоей собственной игре. И была другая причина, по которой Олег не стал начинать драку.

Люди не должны стрелять в людей.

До последнего.

Делать все, что угодно. Разговаривать. Врать. Юлить. Тянуть время. Но стрелять друг в друга — это табу. Жаль, не все еще его разделяют.

Но до чего же любопытно, какие это птички поют Вась-Палычу.

Из тени, которую отбрасывала опора моста, вышел Денис в своем неизменном черном пальто. Он держал руки в карманах и зябко поводил плечами.

— Интересно, и кто же — предатель? — только и успел выдохнуть снайпер, и тут же усатый штабист ударил его кулаком по лицу.

Это оказалось не так уж и больно. Олег удержался на ногах и помотал головой, больше всего на свете мечтая о том, чтобы никто в этот момент не нажал на курок. Не надо, отчаянно взмолился он, но не смог произнести ни слова. Не надо, еще раз подумал он, только стрельбы не надо. Хватит уже, и ни в коем случае нельзя стрелять друг в друга. Люди не должны стрелять в людей — это закон, и нельзя его переступать.

— Предатель? А ты сам-то, Музыкант… Ну и тварь же ты.

Вась-Палыч дышал тяжело, хрипло. За его спиной ощетинились стволами не менее десятка человек, и Олег в одно лишь мучительное мгновение еще раз просчитал шансы и отчетливо понял: удача сегодня отвернулась от них.

— Нет, ну это ж надо, — продолжил штабист. — С крысами на сговор пойти! В историю войдешь, парень, не иначе. Не хуже Иуды. Тот хоть на своем предательстве заработал, а ты — на халяву… Тьфу… Ребята, разоружите этих ублюдков.

Не говоря ни слова, снайпер уронил автомат себе под ноги. Тяжелое оружие ушло в снег. Гвардейцы Доцента последовали его примеру. Крысы сбились в кучу, глядели на происходящее с обреченностью. Особенно детеныши. Все они старались держать лапы на виду, чтобы показать отсутствие оружия и не спровоцировать случайно стрельбы.

Только Стасик оставил автомат висеть на плече. Рыжая Мара, что-то едва слышно бормоча, уронила оружие. Цой с Ботаном уже готовились сделать то же самое.

— Не надо, ребята, — негромко сказал Стасик, стараясь не встречаться с Олегом глазами. — Нас не тронут.

Олега душила бессильная злость. Он, может быть, и сказал бы хоть слово, но не мог. Как же так, беззвучно прошептал он. Как же так? Ведь получается, парень, ты предал меня дважды. Я спас тебя от крыс, ты пил чай у меня дома, я мечтал о том, что у меня мог быть брат — точно такой же, как ты, — а ты рассказывал мне, будто я — что-то вроде божества. И чем все закончилось?

Ребята из команды Стаса тоже, похоже, не понимали, что происходит.

— Ты что это, Панк? — сумрачно пробасил Бык. — Мы не так договаривались…

— Но он же с крысами, — отчаянно выкрикнул Стас, — а крысы — они же против нас. Значит, и он не с нами.

— Короче… — Денис шагнул ближе к ним. — Спорить будем потом. Кто хочет болеть за тварей — милости прошу сдавать оружие и под арест. Потом разберемся. А Стас все правильно сделал. Мы же уже годы с этой серой заразой воюем, а Музыкант, нелюдь эдакая, с ними заговоры мутит. Да, я знаю, многие из вас считали его чуть ли не надеждой человечества. Только фигушки вам, а не надежда. Обычный предатель. Думали, он бог? А он, ребята, демон. Богам поклоняются, а демонов изгоняют.

Олег почувствовал, что от слов Дениса Стас тут же подтянулся, стал выглядеть гораздо увереннее. Похоже, он не первый раз слышал что-то подобное. Денис навис над штабным вестовым как черный ворон, все еще не вынимая рук из карманов пальто.

— Да ну вас всех, — процедила сквозь зубы Мара, а затем витиевато выматерилась.

Оружия она не бросила, но сделала шаг в сторону, чтобы не стоять рядом со Стасом. Остальные последовали ее примеру. Как будто демонстрируя некий нейтралитет.

Хотя…

О каком нейтралитете могла теперь идти речь?

А ведь я сам пригласил его на совещание у Кравченко, подумал Олег. Интересно, он уже тогда все это замыслил? Сидел, слушал, поддакивал, отвечал, когда его спрашивали, — а сам глядел на демона, которого вскоре предстоит изгнать. Но до чего же это несправедливо! Все до последнего шло как по маслу. И такой облом в конце. Неудача горька сама по себе, но она становится во много раз горше, если смешается с позором. А он почему-то был уверен, что Вась-Палыч постарается выжать из сложившейся ситуации максимум пользы. Будет какой-нибудь бессмысленный процесс, исход которого ясен заранее, а цель — выставить Олега и его друзей эдакими врагами человечества и на этом фоне добиться для себя как можно больше выгоды.

Денис подошел ближе, остановился перед Олегом — так, что облачка морозного пара, вырывавшиеся из его рта, вылетали Музыканту прямо в лицо.

— А я ведь предлагал тебе все изменить, — негромко сказал он. — Ты, дурак, так и не понял главного. Одиночки никогда ничего не решают. Сила только за теми, кто вместе. Ты отказался быть вместе со мной — вот и огребайся теперь последствиями по самое не могу.

Он зло рассмеялся.

— Что с Доцентом? — спросил Олег. — Что вы с ним сделали?

— Беспокоишься за своего драгоценного папочку? А стоит ли?

— Я тебе вопрос задал, — упрямо сказал Музыкант. — Отвечай!

— Ух ты, как он разозлился. И раскомандовался…

Денис шагнул назад, затем вперед, покачался с каблука на носок, давя скрипучий снег. Пристально посмотрел Олегу в глаза:

— Ничего мы еще с Доцентом не делали. Сидит за решеткой, и даже не в темнице сырой, а во вполне комфортабельном месте. И нужным людям сказано, что если за ним придем не мы, а кто-нибудь другой, то наш с тобой общий знакомый из Штаба должен отправиться на тот свет как можно скорее, без всяких процедур и тонкостей. Усек, дружище?

Такой Денис, Денис-победитель, разговаривающий свысока, пренебрежительно, фамильярно, был Музыканту противнее любой крысы. Снайпер мечтательно представил, как хватает сейчас своего собеседника за тощее горло, сжимает жесткие пальцы… Нет, не успеть. Сразу же набегут со всех сторон, растащат, да еще изобьют прикладами.