Сага о сотнике. Перстни легатов.

С плеча «Грозу» стащили, поставили прямо.

- Ну, что сталкер, добыл в Припяти хабар богатый? – спросил местный балагур.

- Могу показать, - Крепыш усмехнулся. – Отпустите, чего вы как дети. Куда я с одним ножом, против шести стволов.

- Какое мясо разговорчивое попалось, - один из сектантов облизнулся.

- Пусть похвастается перед смертью, - кивнул весельчак.

Скучно им тут было. Сейчас развлечемся. Цыганочку с выходом с гопаком перепутать сложно. Народная мудрость такая.

Крепыш неторопливо крышку контейнера открыл, куда торопиться, «электра» метрах в семи справа, на дороге к ней людоед голодный стоит. Славненько, можно его в броске снести. Не дождется его Сотник. Не купил он квартирку под Киевом.

Балагур прямо метрах в трех. У него за спиной боец стоит с «гаусс» - винтовкой наизготовку. Простак. В ближнем бою любая палка лучше. За спиной трое и люк открытый. Синий отблеск все вокруг осветил. Замерли «монолитовцы» на секунду. Ведь были они раньше людьми, топтали Зону в поисках своего кусочка счастья. За эту секунду Крепыш и боролся. Ударил с разворота похитителя «Грозы» прямо в лоб. Тот, кровью обливаясь, стал набок заваливаться, а сталкер уже свой стрелковый комплекс за рукоятку поймал. Одной очередью за две секунды всю тройку, что его из люка выдернула, на месте положил.

Магазин не меняя, не успеть, не дадут, рычажок переключателя огня толкнул, гранатомет включил, и с разворота в любителя свежей человечины, гранату всадил. Прямо под ноги. Только куски мяса полетели во все стороны. Он неплохо выступал напоследок, Долина могла им гордиться.

- Что, твари, взяли сталкера?! – развернулся Крепыш к остолбеневшей от быстрой смены декораций парочке.

Замахнулся он на них артефактом, чтоб еще секунду отыграть, да не вышло. Не все коту масленица. Боец с винтовкой доказал, что ему ее не зря дали. Завыл противно, словно бормашина древняя, ствол, разгоняя импульс, и попал разряд прямо в артефакт. Сверкнула по асфальту черно-золотая молния, превращая в прах и убитых и живых.

Через полчаса, явившийся на поиски группы Могиканина, Чероки снял для отчета выжженное пятно тридцати метров в диаметре, с небольшим островком уцелевшего асфальта точно посередине.

В последнее время «Монолиту» почему-то не везло.

Я в ожидании машины по телефону с Паолой разговаривал. Люблю, скучаю, скоро увидимся. Конечно, правда. Очень люблю. Скрип к нам улетел? Нет, не видел, я в Киеве. Нет, на базе женщин нет. Только обслуга и коллеги. И тут Умник взвыл подраненным зайцем. Давненько я такого воя не слышал.

- В чем дело?! – кричу дико.

Умника-то один я слышу, а меня-то все. Замер Дворец. Наследник бушует, нрав семейный демонстрируя. Папа мой названный, Гетман, как-то под горячую руку трех губернаторов во дворе повесил. Тихо так. Келейно. Разозлили они его сильно.

- Ты был прав, брат. Не тяну я на бога. Меня только что убили. Большой кусок.

Тут и я затих.

- Не молчи, - говорю, - а то сознание потеряешь. Что случилось?

- На базу напали. Первым делом импульсную бомбу взорвали, там вся электроника сгорела. Почти.

Порадовал докладом. И я тоже хорош. Хлестаков двадцать первого века. Золотую молодежь тут изображаю, надеюсь на Овсова с Лехой. Самому на результат работать надо. Вон, как Кеннеди. Он родственниками…. Ладно, не туда меня занесло.

- Забирай управление всеми спутниками в районе, - говорю.

- И спутниками шпионами НАТО? – спрашивает.

- В первую очередь. Сообщение им дай. Принимаю командование на себя. Подпись – наместник Священной Римской империи Скрип. Пусть знают, кто в доме хозяин. А нам картинка нужна в полном объеме.

- Вывожу из бункера на базе танк класса «Мамонт». Засек две батареи залпового огня на дистанции три километра. Приступаю к уничтожению.

У меня тактический экран загорелся. Полыхали негасимым огнем казармы БАО и охраны, куча битого кирпича громоздилась вместо проходной, и рвался к проломам в ограждении противник силами до трех рот.

- Двести семьдесят один пехотинец и четыре танка «Черный орел». Куплены в Харькове…

- Вот только номер контракта и платежки Овсову сообщишь, - говорю ему.

У нас «Мамонт» экспериментальный, его под скалой импульс не достал, уцелела электроника и тележка с пулеметом. Она как раз в научном секторе немцам помогала опыт с артефактами проводить. Умник сразу, как взрыв засек, щит аварийный вниз сбросил. Одного ассистента в лепешку размазало, зато остальные уцелели. Не стой под стрелой, кури в специально отведенных для этого местах.

Только выбраться ей оттуда не представлялось возможным. Вниз из ангара вела узкая лестница, а поднять тридцать тонн броневой стали было нечем.

Взвод в сторону отделился, будут китайский сектор базы атаковать. И не предупредить их никак, там ни одного мобильного телефона не уцелело. Зато их в Китае миллиард, и переход под боком.

- Панда, - командую, знаю, что Умник сразу связь прямую даст, - аэродром атакуют. Бросай в переход всех готовых к бою армейцев. Противник численностью триста стволов и четыре танка. Работай, братишка.

А я-то как попал глупо. Все вижу, все знаю, а пользы – ноль. Самолеты Умник поднял, но все за две минуты решиться, летчики опоздают. И я опоздаю.

Мы уже в вертолете сидим, взлетаем. Со мной дежурное отделение гвардейцев из охраны Дворца. Броня боевая, каски-сферы, винтовки «Удар». А там кто-то бьется. Левый фланг залег. Отдохните, нас подождите, мы вас не больно убьем. Нам еще одиннадцать минут в воздухе болтаться. Их со стрельбища прижали.

- Умник, родненький, давай туда, там Бронза, - шепчу.

- Раззудись, плечо! – он в ответ орет.

Где только нахватался.

- Или мы не русские люди! – пошел в атаку.

Все стреляет одновременно. Гвардейцы взгляд от экрана не отрывают. Умник из пушки калибра сто пять миллиметров осколочными снарядами по пехоте работает, из двух пулеметов двадцатимиллиметровых ее косит, как серпом, и из ПТУРСа уже два танка поджег. Одновременно. Он промахов не знает.

Идут «Черные орлы» в лоб на «Мамонта». Стреляют на ходу попеременно. Тоже не мажут. Большой выбор у «Монолита». В сорок пять лет офицер-танкист на пенсии оказывается. И выясняет, что у него нет ничего, ни квартиры, ни специальности гражданской, ни здоровья. Жена его не любит, а дети тихо презирают. Их сто тысяч в моей стране. Вот секта их и нашла. Десяток еще живых по полю летному в атаку идут. Их этому учили. Еще снаряд в «Мамонта» попал. Полетела ходовая, гусеница перебита и гнутся тарелочки катков о бетон полосы. Огонь по пехоте. Сто шесть человек у нас уцелело, и двадцать четыре - китайский сектор блокировали. Горят позиции батарей залпового огня. Была бы у них артиллерийская поддержка, Умника бы уже сожгли.

Достал он третий танк. Подловил момент, когда тот притормозил, и всадил ему бронебойный снаряд под башню. А пулеметы пехоту в клочья рвут и к земле прижимают. Четвертый танк, он же последний в лобовую атаку пошел на таран. Два раза напоследок выстрелил по «Мамонту», тот за это время еще девятнадцать пехотинцев на фарш переработал. У нас их чуть больше трех десятков осталось. И все, кто китайцев блокируют. Это «Монолит». Умник не человек и в «Черном орле» не люди. Не задумываясь, на всей скорости врезались. Приподняло «Мамонта», смяло стволы пулеметные. А компьютер в ответ свой боекомплект подорвал. Только факел в небо синее полыхнул. Метров на десять вверх. И остались на базе Департамента только люди и звери.

Двадцать три активных ствола. А до подлета штурмовиков еще две минуты. А до нашей посадки – семь.

- Учитесь, парни, подыхать с форсом у танкистов. Почему мы их не знали? – командир гвардейцев на примере жизни учит.

- Знали, - говорю, - это Нож Данцигер на отдых из Зоны вышел.

Кто-то черным матом в сердцах завернул. Пора Ножа похоронить по-человечески. Повод подходящий. Погиб героем в боях с превосходящими силами противника.

Нам сверху хорошо видно направление атаки. К нам они идут, к нашей казарме рвутся. За Ленкой.