Ветер и сталь (изд. 1997 г. с иллюстрациями)

— Есть засечка, — сообщили с «Трейсера».

— Ага, вижу. Давайте координатку.

«Газель» вынырнула из снега… который, в сущности, уже и не был снегом как таковым — плывущая по экранам метель представляла собой мельчайшие льдинки, танцующие в пространстве свой странный танец. Снова началось утомительное блуждание в лабиринте — с той лишь разницей, что теперь он был не каменным, а ледяным. Повинуясь руке Детеринга, субрейдер работал то тормозными, то эволюционными двигателями, лавируя меж висящих в красной пустоте голубоватых скал.

Наконец на экранах появился плоский белый треугольник стандартного эвакобота производства Лидды, медленно плывущий среди изломов пыльного сумрака.

На экране вспыхнуло перекрестие прицела.

— Связь, закоммутируйте меня на передачу… по всему диапазону, я не знаю, какая у него частота.

— Есть, командир, готово.

— Бот! — позвал Детеринг. — Бо-от! С вами говорит полковник имперской Службы безопасности Йорг Детеринг. Вы у меня в прицеле, попытки удрать будут немедленно пресечены. Предлагаю вам сдаться. Вы меня слышите?

Эвакобот затормозил, не спеша подплыл к огромной — не менее сотни километров в длину, — почти плоской льдине и белой мухой уселся на ее поверхность, выбрав более-менее ровный участок.

— Мы рады бы сдаться, — донесся из динамика чуть сиплый голос Юнга Ройтера, — но зачем? Вы нас тотчас же грохнете.

— Это он, — прошептал я.

— Уверен? — тоже шепотом спросил Детеринг.

Я молча кивнул.

— Хорошо, — громко сказал Танк, — Ройтер, я обещаю тебе жизнь. Слова имперского офицера тебе, надеюсь, достаточно?

— Ваше слово прямо как бальзам на мои раны, — невидимо усмехнулся Ройтер. — Но я здесь не один, и у нас нет скафандров. А ваша посудина, насколько мне известно, «хобота» не имеет. На возвращение к вашим громилам у меня может не хватить топлива.

— Сколько вас?

— Нас двое. И без нее я никуда не пойду.

— Это благородно, Ройтер. Я рад за тебя и готов уважить твою просьбу. Я вообще готов пойти тебе навстречу, и очень скоро ты в этом убедишься. Сейчас я зависну над тобой, а к тебе выйдет человек с двумя скафандрами. Я надеюсь, шлюзокамера у тебя в порядке?

— А кто его знает? Рискну…

Я выбрался из кресла и вопросительно посмотрел на Детеринга. Тот молча кивнул. Я легонько хлопнул по плечу Маринину и вместе с ней покинул рубку.

Через десять минут я вышел подышать свежим воздухом через носовую шлюзокамеру правого бота, одетый, согласно погоде, в тяжелый боевой скафандр. В левой руке я держал ящик с двумя легкими вакуумными костюмами, а в петле на правом бедре висел мой добрый четырехствольный друг.

Детеринг вывесил «Газель» в полусотне метров от поверхности льдины, и я был бесконечно благодарен ему за это, так как последний раз летал на ранце аж в Академии. Кое-как разобравшись с управлением капризным рюкзаком, я спланировал вниз и подлетел к гладкой белой спине бота, где, если мне не изменяла память, и должен был находиться искомый шлюз. Лидда-ны всегда отличались достаточно странным технологическим мышлением — вряд ли инженеру-хомо пришло бы в голову делать шлюз в потолке.

Меня уже ждали: едва мои тяжкие, как судьба, башмаки коснулись белого металла корпуса, в метре от меня разъехалась неразличимая до того восьмиугольная диафрагма. Я плавно опустился в темные недра шлюзока-меры. Потолок над моей головой вернулся в исходное состояние. Несколько секунд работали насосы, напоминая о себе мелким зудом под ногами, затем вспыхнул свет и в стене справа от меня распахнулся овальный люк.

Из него появился Ройтер в изжеванном флотском комбинезоне без знаков различия. Окинув меня быстрым оценивающим взглядом, он произнес:

— Вы, я так понял, тоже не из экипажа?

— Нет, Юнг, — ответил я, откинув забрало шлема. — Я не из экипажа.

Ройтер отвесил челюсть чуть ли не до колена.

— Ну, Сашка… кого-кого, но уж тебя я никак не ожидал увидеть. Как дела, старик?

— Дела как в сказке — чем дальше, тем страшней. Поторопись, дядя, а то шеф будет дергаться.

— Шеф? — тряхнул шевелюрой Ройтер. — Детеринг? Хороший у тебя шеф. Слышал, слышал… Ну, идем.

Мы прошли узкой трубой короткого коридора и оказались в тесной ходовой рубке бота. В одном из трех высоких кресел сидела хрупкая молодая женщина с красивым печальным лицом.

— Одевайтесь. — Я поставил на пол контейнер со скафандрами и вдруг горько пожалел, что у меня нет с собой сигарет.

— Какая разница? — вскинула узкий подбородок женщина. — Сейчас или потом? Сейчас, по крайней мере, это будет безболезненно.

— Уймись, Николь, — улыбнулся Ройтер, вскрывая контейнер, — все будет в лучшем виде. Уж если здесь такой рыцарь, как Сашка Королев, нам ничто не грозит. В каком ты нынче чине, старик?

— Флаг-майор.

— Всего лишь? Что ж так?

— Так получилось, — ответил я, устраивая свою пластиковую задницу на подлокотник ближайшего кресла. — Попал на Рогнар, а там дела не заладились.

— А помнишь, как мы с тобой рубились? Как ты меня тогда поднимать бросился, помнишь?

— Помню, — ухмыльнулся я. — Ты ведь всегда был порядочным сукиным сыном, а?

— Это точно, — согласился Ройтер, впрыгивая в комбинезон скафандра, — но я был всегда, а ты стал сейчас. Скажи еще, что нет.

— Кто знает…

— Я тебе говорил это еще тогда, а ты мне не верил. В нашем мире можно быть только сукиным сыном, и никем больше. Теперь-то веришь?

— Слушай, давай поговорим потом, а? Честно сказать, мне дьявольски хочется сунуть тебе в грызло, до того я от тебя устал. Я гоняюсь за тобой по всей Галактике, черти б тебя взяли!

— Это, конечно, из-за козлов на Кассандане, — вздохнул Ройтер, помогая Николь надеть ранец. — Но я ж не виноват, что они такие уроды.

— А кто виноват? Дракон Ри?

— Сашка, Сашка, — Ройтер покачал головой, — давай не будем, а? Ты знаешь, что я шалопай, сукин сын, но гадом я никогда не был. Я прекрасно знаю, что ты можешь убить меня голыми руками, я вижу, что твои глаза захолодели, как этот дерьмовый лед — но ты этого не сделаешь…

— Да пошел ты в задницу! — не выдержал я. — Тебя даже ненавидеть не получается!

Выбравшись через шлюз в пустоту, мы медленно подплыли к черной игле «Газели» и нырнули в другой шлюз. Прежде чем мы успели снять скафандры, субрейдер дрогнул и, взревев двигателями, тронулся в обратный путь.

В коридоре нас ожидал конвой в лице двух здоровенных молодых лейтенантов с нелепыми в данной ситуации флотскими «тайлерами» в руках.

— Кто вас сюда прислал, орлы? — расхохотался я.

— Командир, — невозмутимо отвечали орлы.

— Ой, держите меня… ну ладно, пошли, раз уж вам делать нечего.

В ходовой рубке стоял мат. Хмурый Жано выводил «Газель» изо льдов, а шеф распекал экипаж «Трейсера» за то, что они проспали побег эвакобота. При нашем появлении он в последний раз обложил штурманов гениталиями и раздраженно отключился.

— Мастер Юнг Ройтер, если не ошибаюсь?

— Он самый, милорд.

— Это очень любезно с вашей стороны, что вы наконец-то изволили почтить нас своим присутствием. Надеюсь, мы вас не разочаруем… А ваша спутница, она?..

— Ее зовут Николь Ривера.

— Очень рад знакомству… ну что ж, осмелюсь предложить вам гостеприимство на борту «Трейсера-806», к которому мы вскорости подчалим. У нас будет время побеседовать, да…

Выбравшись из ледяного поля, «Газель» подплыла вплотную к боку «Трейсера» и замерла. Глухо чавкнул присоединяемый «хобот». Я посмотрел на экраны. «Ариэль» с «Барракудой» уже закончили свою — пустую, как выяснилось — работу и отошли от искореженного тела тяжелого охотника. Дело было сделано…

Детеринг выбрался из кресла.

— Жано, молодец, — хлопнул он пилота по плечу. — Нервы крепкие, большим человеком станешь. Ну что ж, идемте…

В рубку тем временем размашистыми шагами вошел рослый мужчина средних лет в новеньком флотском ком-безе с полковничьими погонами. Это был не кто иной, как сам Эдвин Брокмоллер, знаменитый ас, человек прославленного мужества и редкой прямоты, вследствие которой он и был в свое время изгнан из рядов ВКС.