Проклятие Шалиона

в росте старшую сестру, что служило постоянным поводом для гордости с его стороны и насмешливого фырканья со стороны Исель. Тейдес чуть не летел к своей спальне, распираемый восторгом, едва касаясь ногами земли.

В покоях Исель, когда Кэсерил укладывал подарки в сундук, снабженный надежным замком, помогавшая ему Бетрис спросила:

– Так почему вы не пользуетесь своим первым именем, лорд Кэс? Что вам не нравится в Люпе? [Возможно, от лат. lupus – волк.] Это же замечательное, настоящее мужское имя.

– У меня с ним связаны неприятные ассоциации, – он вздохнул и улыбнулся. – Мой старший брат со своими друзьями издевался надо мной, тявкая и подвывая, как волчонок; это доводило меня до истерики… Увы, когда я достаточно подрос, чтобы отколотить его, ему эта игра уже надоела. Жутко нечестно с его стороны.

Бетрис звонко рассмеялась.

– Тогда понятно.

Добравшись до своей спальни, Кэсерил понял, что не в состоянии выполнить данное им обещание написать подробный доклад провинкаре. Раздираемый противоречивыми стремлениями – упасть в постель или все же выполнить свой долг, – он с тяжелым вздохом достал перья и воск. И отчет его оказался куда короче запланированного увлекательного рассказа обо всем происшедшем за это время – всего несколько коротких строчек, завершавшихся словами: «В Кардегоссе все спокойно».

Он запечатал письмо, отыскал сонного пажа и приказал передать послание любому курьеру, который собирается завтра утром отбыть из Зангра. После чего Кэсерил рухнул на кровать и не пошелохнулся до утра.

8

Банкет, посвященный прибытию дорогих гостей, продолжался за завтраком, обедом и ужином на следующий день. Вечерний прием включал в себя маскарад. Изобилие вкусной еды, всякий раз щедро выставляемой на столы, поначалу навевало на Кэсерила печальные думы о том, что чрезмерная полнота рея при таком образе жизни легко объяснима, а потом его стало искренне удивлять, что Орико все еще может передвигаться самостоятельно. Наконец поток подарков царственным родственникам постепенно иссяк. Кэсерил внес все подношения в реестр и задумался, при каких обстоятельствах некоторые из них можно было бы передарить кому-нибудь другому. Ожидалось, что Исель будет щедра.

На четвертое утро Кэсерил очнулся от безумного сна, в котором он с полными руками драгоценностей метался по замку, не успевая доставить их надлежащим людям в надлежащее время. Протерев глаза и стряхнув с век песок сновидения, он решил, что этот сон – следствие либо крепленых вин Орико, либо большого количества миндальной пасты в сладостях.
* * *

Интересно, какие блюда ему предстоит отведать сегодня. Кэсерил рассмеялся своим мыслям, вспомнив скудный рацион времен осады Готоргета. И, продолжая ухмыляться, выбрался из уютной постели.

Встряхнув тунику, которая была на нем вчера, он вытащил из-за обшлага большой кусок засохшего хлеба. Это Бетрис попросила его припрятать хлеб, когда внезапно начавшийся дождь прервал их послеполуденный пикник на реке. Кэсерил подумал, уж не для того ли