Наследники ночи. Парящие во тьме

Взгляд Лучиано метался между наследниками клана Дракас и дверью, которая с лёгким скрипом покачивалась на петлях, а затем громко захлопнулась, поддавшись внезапному порыву ветра.

— Неужели мы и вправду оставим Алису одну? — тихо спросил Носферас. Она в опасном настроении. И опасно оно не только для других, но и для неё самой.

Лео с мрачным видом кивнул.

— Да, я прекрасно это осознаю, но, может быть, в одиночестве она быстрее образумится. Куда она собралась? Уже почти день.

— Алиса не одна, с ней Хиндрик, — напомнила Анна Кристина.

— Да, ну и что? С первыми лучами рассвета он мгновенно впадёт с оцепенение и ничем не сможет ей помочь! — напомнил Лучиано.

— Не волнуйся, они уже возвращаются, — прервал друга Лео. — Разве ты не чувствуешь? Кто-то поднимается по лестнице.

Но спустя пару секунд в дверях появился лишь с трудом удерживающийся на ногах Хиндрик.

— Алиса улетела, — невнятно пробормотал слуга. — Я не смог её догнать.

С этими словами Хиндрик закатил глаза и свалился на пол. Одновременно с ним в дневное оцепенение впала Анна Кристина

Лучиано и Лео переглянулись.

— Надеюсь, Алиса успеет вовремя найти укрытие, — прбормотал Лучиано. — Когда я представляю, что лучи солнца застигнут её в полёте, у меня голова идет кругом

— Это всего лишь влияние дня, — возразил Лео тем холодным тоном, которого Лучиано уже давно не приходилось слышать. — Укладывайся в ящик и спи. Это всё, что мы сейчас можем сделать.

Дракас склонился над своей кузиной, поднял её с пола, перенёс в один из гробов и накрыл крышкой. Лучиано нерешительно подошёл к своему воняющему рыбой ящику.

— Разве ты не волнуешься за Алису? Я бы ужасно волновался.

— Нет, не волнуюсь, — заявил Лео. — Я просто очень зол и уже сейчас представляю, какую взбучку устрою этой бестолковой вампирше, когда она попадётся мне в руки!

Больше Лео ничего не сказал. Он быстро забрался в гроб и закрыл его крышкой.

Лучиано остался сидеть в своём ящике, уставивившись на закрытый гроб, из которого больше не доносилось не звука. Лео, наверное, уже спал. Носферас растерянно покачал головой. Как его друг мог так спокойно отнестись к происшедшему? Неужели он не тревожился за Алису? Или она так рассердила его, что ему теперь было всё равно? А может быть, любовь Лео была такой непостоянной, что одной ссоры оказалось достаточно, чтобы он снова превратился в отвратительного представителя семьи Дракас, от колкостей которого Лучиано приходилось страдать не один год.

Ответить на эти вопросы наследник Носферас не мог. Единственное, что он знал: сам он всегда будет любить Клариссу и никогда не перестанет её искать.

ДОРИАННА

Гондола скользила по гладкой поверхности канала, направляясь в сторону лагуны. Николетта сидела на корточках в носовой части лодки и смотрела на воду, пока стоящий на корме Таммо мерно работал веслом. Вампир уже немного разобрался в тонкостях управления гондолой и довольно ловко, не раскачивая лодку, направлял её вперед. И даже столкнувшись с неспокойными волнами лагуны, бросавшими гондолу из стороны в сторону, Таммо продолжал уверенно продвигаться к цели.

Николетта посмотрела на вампира. Ему трудно было понять, что означал её взгляд.

— Ты хорошо справляешься, — наконец сказала девушка. — Управлять гондолой нелегко. Большинству начинающих гондольеров приходится очень долго упражняться, чтобы лодка начала их слушаться. Я пока не видела ни одного чужестранца, который бы освоил это ремесло за столь короткий срок. Честно говоря, я вообще не видела, чтобы гондолой управлял не венецианец.

Таммо улыбнулся.

— Я ведь вампир, а не человек. Мы, вампиры, обладаем особыми силами и способностями.

Николетта пожала плечами:

— Нам тоже приписывают удивительные способности. Мы более быстрые и ловкие, чем обычные люди, и гораздо лучше видим в темноте, но всё же мы не являемся всесильными, непобедимыми или неуязвимыми.

— Мифы о непонятом и необъяснимом — уже половина победы, потому что они вселяют в людей страх и сковывают их разум.

— Мифы о вампирах или о ларвалести?

— Очевидно, и о тех, и о других.

Николетта кивнула.

— Нужно ещё немного повернуть вправо и пройти мимо острова, который виднеется впереди. Проплыть с другой стороны не получится. Лагуна очень коварна, если ты не знаешь её как свои пять пальцев и не умеешь читать тайные знаки. Вон там мы бы сразу застряли в иле. Это гораздо страшнее, чем ты думаешь. Ты не можешь сдвинуть лодку с места, а когда выбираешься наружу, чтобы столкнуть её с отмели, понимаешь, что твои ноги увязают. Даже плыть там невозможно, потому что сплетения водорослей поднимаются до самой поверхности воды. Это место затягивает в себя даже лунный свет.

Таммо посмотрел туда, куда показывала девушка, и понял, что она имеет в виду. Волнистая поверхность воды, на которой играли блики лунного света, в том месте становилась чёрной, напоминая шершавую скалу.

Таммо повернул ещё немного на запад нос гондолы, тяжёлая обивка которого служила противовесом стоящему на корме гондольеру. Железный набалдашник на носу, верхняя часть которого напоминала формой головной убор дожа, назывался ферро. Шесть торчащих вперед зубцов ферро символизируют шесть районов города, рассказывала Таммо Николетта. Зубец, направленный назад, представлял Джудекку, вокруг которой они только что проплыли. Таммо кивнул. Не то чтобы его все это интересовало, но он был рад рассказу Николетты, прервавшему неловкое молчание, которое то и дело возникало между вампиром и девушкой. Таммо охватила неведомая ему прежде робость. Он ломал голову над тем, о чём можно поговорить с девушкой, но ничего не мог придумать. Похоже, Николетта его чем-то одурманила. Как ещё можно было объяснить это странное состояние? Таммо хотелось лишь одного: смотреть на девушку и наслаждаться тёплыми волнами, исходившими от её тела. К счастью, Николетта всё время глядела вперёд и не замечала, что вампир не может оторвать от неё глаз. Или замечала? Таммо увидел, как девушка подняла плечи и склонила голову набок, словно почувствовала нежное прикосновение его взгляда.

От одной этой мысли по телу Таммо прошла горячая волна. Он заставил себя отвернуться от девушки и направил взгляд вдаль, пытаясь немного остыть.

Чем дольше Таммо и Николетта плыли сквозь ночь, тем чаще вампир спрашивал себя, правильно ли он поступил. Таммо подумал об Алисе. Как она отреагирует на их исчезновение? Будет волноваться? Разозлится?

Его сестра придет в бешенство, в этом Таммо не сомневался. Ему казалось, что он слышит запах её гнева.

А как отреагируют другие?

Хиндрик покачает головой, подумав, что его безответственный подопечный снова всё испортил, и будет упрекать себя в том, что ушёл с Анной Кристиной.

Как на его исчезновение отреагируют Дракас, Таммо вообще не хотел знать, и всё же перед его глазами возникло суровое лицо Анны Кристины.

Подумаешь! Её сюда никто не звал, она сама навязалась. Кому какое дело до мнения высокомерной Дракас? Ещё меньше Таммо интересовало, что о нём подумает Лео.

Во всяком случае, юный вампир пытался себя в этом убедить, изо всех сил прогоняя мысли о том, как изменился влюблённый в его сестру Дракас. Он давно уже не был тем противным, напыщенным

наследником, с которым Фамалия познакомились в Риме, когда впервые приехали в академию.

Таммо снова сосредоточил внимание на воде, которая уже не была чёрной. Нет, она не стала прозрачнее, просто теперь на поверхности лагуны отражалось посветлевшее, предутреннее небо.

— Сколько ещё плыть? — спросил у девушки вампир.

— Недолго, — ответила Николетта.

— Мы должны добраться туда до восхода солнца. Днём я не могу находиться под открытым небом. Солнечные лучи меня сожгут.

— Я знаю, — сказала Николетта.

Её лицо исказилось гримасой боли, и она поспешила отвернуться от вампира.