Конан и Алая печать

торонам иногда встречались запертые двери, обшитые бронзовыми полосами.

Должно быть, наш подвал соединяется с таинственными катакомбами Бельверуса, лабиринтом, построенным здесь в незапамятные времена не то последователями Митры, скрывавшимися от кхарийцев, не то кхарийцами, прятавшимися от армии, ведомой святым Эпимитриусом.

Этот лабиринт, как говорят, тянется под всей старинной частью города, пронизывая землю, как разветвленная сеть кротовых нор. Отец намеревался как-нибудь вплотную заняться изучением этого сооружения, но руки не доходили.

Частично подземелья обжиты столичными нищими и контрабандистами, не собирающимися никого посвящать в свои тайны.

Мне не понадобилось долго искать. Шагов через тридцать я увидела большой топчан с брошенным на него тюфяком, стол, сооруженный из опрокинутого ящика, на котором стояли тарелки и кувшины, сундук и, что показалось мне крайне удивительным, решетчатую клетку с истерически кудахчущими курицами. Поодаль стоял садок с кроликами.

Мирную картину освещал факел на стене и шандал с десятком свечей.

- Есть тут кто-нибудь? - нерешительно позвала я.

- Как не быть... - громыхающе проворчали из-за пределов светового круга. - А подойди-ка поближе, мил человек, что-то я тебя толком не разгляжу...

"Не бояться", - напомнила я себе. Я у себя дома, я дочь хозяина, я могу за себя постоять.

Из сумрака выдвинулось нечто живое, громадное, тяжело дышащее. Если бы я так не тряслась, сразу бы догадалась, кто это. Один из отцовских людей, обязанный ему за спасение от кары за проступки молодости. Клейн, бывший гладиатор, бывший гребец на зингарских галерах, бывший наемный вояка, тип с физиономией прожженного каторжника (коим, впрочем, он тоже побывал), человек, у которого напрочь отсутствует чувство страха. Видимо, за ненадобностью. Тот, кому отец мог доверить надзор за матерью. Сторожевой пес, вроде Бриана.

- Маленькая госпожа? - сумрачно вопросил Клейн, рассмотрев меня. До... Дори... Дольяна?

- Долиана, - поправила я и осторожно подошла поближе. - Я хотела бы увидеть свою мать.

- Не велено, - отрубил человек-гора.

- Но это моя мать! - раньше я никогда бы не решилась возражать кому-то из подчиненных отца. Теперь же мне вдруг стало жизненно важно хоть краем глаза взглянуть на хозяйку дома Эрде. Когда я спускалась в подвал, я даже точно не представляла, зачем сюда иду. - Ты не можешь мне запретить!

- Она опасна, - Клейн неожиданно сбавил тон. - Может броситься и оцарапать.

- Я постою за дверью. Ты будешь рядом. Если что-то случится, защитишь меня.

- Что бы сказал господин? - скептически заметил стражник.

- Что его дочь сама может решить, как ей поступать, - ушла я от прямого ответа. - Так я могу увидеть ее?

- Пошли, - Клейн грузно зашагал по коридору - Когда придем, убери фонарь. Ей не нравится яркий свет.

- Чем она обычно занята? - тихо спросила я. Потолок подвала, казалось, еле заметно колебался у нас над головами, грозя вот-вот опуститься. - И для чего ты