Солдат Федерации

…Время было уже позднее Проследив за развертыванием операции, я наскоро перекусил и, пожелав девушкам спокойной ночи, ушел в свою каюту. Едва я переступил порог и закрыл дверь, ко мне обратился Рикки:

— Сэр, у меня к вам личный разговор.

Обращение вдвойне интересное тем, что раздалось оно из уст неживой материи. Я прислонился к стене и, скрестив руки, ответил:

— Я слушаю.

— Сэр, я сверил ваши биомедицинские характеристики до первого полета на Ариэль и после вашего возвращения с Марса. По неизвестным причинам они изменились.

— Изменились? То есть я болен?

— Нет, сэр… Согласно имеющейся у меня информации, помимо сильного утомления, вы здоровы…

— Но тогда что ты подразумеваешь под термином «изменились?»

— Я не уверен, сэр. Как будто ваш организм начал кардинальную перестройку самого себя. Я не знаю, чем это объяснить. Но я считаю своим долгом предупредить вас об этом…

— Погоди! Я самоперестраиваюсь… То есть я становлюсь не самим собой, а кем-то другим?

— Не совсем, сэр… Изменениям подвергается лишь ваше тело. Ваш разум остается неизменным. Все показатели головного мозга остались идентичными прежним. Кроме того, психосемантический анализ вашего поведения аномалий не выявляет. Значит, вы остаетесь самим собой. Только ваше тело становится чем-то другим…

Я прошел в ванную комнату и, раздевшись, внимательно осмотрел себя. По-моему, все как было, так и осталось… Никаких рогов и хвостов не наблюдалось.

— Рикки, внешне изменения заметны?

— Пока что нет.

— Что значит пока что7 Ты знаешь, во что я превращусь?

— Нет, сэр. Я предполагаю. А свои предположения я основываю на анализе имеющихся изменений…

— И чем же я стану?

— Неизвестно. Имеющаяся информация не может дать ответ на этот вопрос. Все изменения носят «подготовительный» характер…

— Что значит подготовительный?

— Процессы кардинальной перестройки организма требуют перестроения ДНК. Из-за многократного ее «резервирования» такие изменил должны иметь достаточно долгий подготовительный период, в течение которого будут соответственно модифицированы сначала защитные функции организма в целом, а затем и большинство ДНК в ядрах его клеток. Этот период можно сравнить с инкубационным периодом вируса.

— Но ведь я не болен?

— Известных мне вирусов обнаружено не было.

— А если это неизвестный вирус?

— Я могу определить враждебное воздействие и вычислить атакующий вирус с точностью до девяноста восьми процентов. В вашем случае враждебного вируса не обнаружено. Кроме того, девушки достаточно долго контактировали с вами, но признаков изменения их организмов я не отмечаю.

— Но ведь ты сам сказал, что я изменяюсь? Почему ты уверен, что изменения не превратят меня в какого-нибудь урода?

— Изменения весьма малы, и пока что нельзя сказать ни чем они вызваны, ни их последующий характер. Мне нужно время.

Спал я спокойно и на следующее утро как-то подзабыл про вечерний разговор с Рикки… Поболтавшись без дела по отсекам крейсера, я наткнулся на тренировочный зал. Открыв дверь, я обнаружил, что девушки уже здесь. Я никогда не понимал, как Дина и Кира ухитрялись уживаться вместе. Дину, кажется, периодически бросало из одной крайности в другую. Сейчас она обучала Киру стрельбе из бластера… Прячась за тренажерами, я подобрался к ним поближе и незамеченный уселся на табурет. Дина как раз перешла к приемам быстрого выхватывания оружия и нацеливания его на мишень. Показывала она на боевом, а Кира послушно выполняла на учебном бластере… Спортивная форма на девушках сидела очень ладно, и я с искренним удовольствием наблюдал за ними. Чтобы их не отвлекать, я отодвинул табуретку за стойки с различным инвентарем…

Кира оказалась способной ученицей. Она быстро научилась ловко орудовать бластером и с легкостью находила скрытые мишени в тире, «уничтожая» их… Я смотрел на все это и неожиданно для себя как-то машинально брякнул:

— Как эротично она держит бластер…

Девушки немедленно обернулись на мой голос

Инстинктивно слетая на пол, я отметил, что они держат бластеры нацеленными на меня. Лежа на пластиковом полу, я заорал:

— Спокойно! Это я, Кай!

— Да мы уже поняли…

Как всегда, Дина не преминула сказать это самым ироничным тоном. Я осторожно высунул голову… Бластеры были уже убраны, и я поднялся на ноги, попутно отряхиваясь:

— Хорошая реакция…

Дина сдержанно ответила:

— Стараемся.

— Отлично. Продолжайте ваши тренировки, а я пока полетаю…

Я кивнул на кабину имитатора воздушного боя. Девушки переглянулись и рассмеялись. Немного уязвленный, я спросил:

— И что смешного?

Вместо ответа они вновь прыснули. Я хмуро сказал:

— Ха. Ха-ха. Я вашего веселья не разделяю. Рикки, как там у нас с поисками?

— Сэр, я как раз хотел вам сообщить и ждал, пока вы закончите разговор. АСК запеленгован и в данный момент наш челнок заканчивает погрузку его на борт… Простите, он уже телепортировался к крейсеру. Я посажу его в четвертом ремонтном доке. Там все приготовлено для вскрытия АСК и извлечения самописца.

Девушки мигом посерьезнели. Я спросил:

— Сколько времени займет вскрытие?

— Слишком мало предварительной информации. Приблизительно двадцать минут.

— Хорошо. Где находится этот док?

— Нулевой уровень. Третья дверь от лифта.

— Девочки, идите переоденьтесь и присоединяйтесь ко мне в доке…

— Какой ты заботливый…

Я прикусил язык. Кивнув девушкам, я вышел в коридор. Лифты на крейсере были выполнены в традиционном военном стиле. Бронированные голые стены и глубокие ниши сбоку дверей, чтобы можно было спрятаться и вести огонь. Сами двери бесшумные, а в крышу встроен спаренный бластер с автономным питанием… Нулевой уровень можно было назвать подвалом корабля. Кроме ремонтных доков, сюда выходили только двери трюма и машинного отделения. Пресловутая третья дверь находилась в самом конце коридора…

За ней оказалось гигантское кубическое помещение, залитое холодным светом ярких ламп. Да и температура здесь была на несколько градусов ниже, чем в коридоре. К стенам крепились ряды огромных многоцелевых манипуляторов, каждый высотой с четырехэтажный дом. Запрокинув голову, я увидел, что под потолком висели краны и лебедки. В центре зала виднелось возвышение на решетчатых фермах. К нему тянулись разномастные трубы и кабели. На самом возвышении лежал небольшой АСК. Его угловатый корпус был сильно поврежден мелкими метеоритами. Я обошел возвышение и обнаружил, что у кормы АСК уже кипела работа. Его люк уже был вырезан и аккуратно прислонен сбоку. Четверо больших замасленных роботов окружали проем. Из-за их плеч летели фонтаны искр. Вскрытие шло полным ходом. Ко мне незаметно приблизился рогатый стратег. Я чуть не подскочил от его голоса, внезапно раздавшегося из-за моего плеча:

— Хозяин, работа почти закончена. Мы сейчас делаем разрез внутренней брони шара камеры. Мы планируем отнести блок с записью в оперативный центр, на третьем уровне. Там есть необходимые входы в систему главного компьютера…

Четверка роботов отскочила от проема, и до меня донесся звонкий хлопок. Один из манипуляторов отделился от стены и величественно протянулся к АСК. Как только он нырнул в проем люка, изнутри донесся жуткий скрежет. Корпус корабля заметно дернулся. Манипулятор вынырнул, а два робота залезли внутрь. Когда они вновь показались снаружи, между ними находилась большая ярко-желтая сфера с ручками. За ней волочилась толстая связка оптоволоконных проводов с разъемами. Судя по походке роботов, вес сферы был очень большим. Я спросил рогатого стратега:

— А сколько весит эта штука?

— Блок записи и сверхплотное кристаллическое ядро в броне весят тысячу восемьсот килограммов.

Ого! Я с уважением посмотрел на шарик. Роботы синхронно спрыгнули с возвышения, подняв жуткий грохот, и зашагали к выходу. Я поспешил за ними. В коридоре мы нос к носу столкнулись с девушками. Пропуская роботов, Дина сказала, обращаясь к Кире: