Аметистовый блин

ника эти камни, – предложил Маркиз-Убоище. – А то ты и вовсе ничего не поймешь. Их просто должны были спереть!

– Рассказывай, – Сережа посмотрел на стенные часы. – Шесть минут. А потом – про ограбление.

Часы показывали без шести полночь.

– Все очень просто, – сказал Маркиз-Убоище. – Валька тебе про деда рассказывал? Портрет показывал?

– Было такое.

– Валькин дед в войну дошел до Берлина.

– Это я уже слышал. Неоднократно.

– Но он не ногами дошел, а доехал с удобствами, – продолжал Маркиз-Убоище. – Потому что был он каким-то там полковым интендантом. Откуда у него при этом взялся иконостас – не знаю и знать не желаю. Это был не тот дед, чтобы подвиги совершать. А орденов с медалями нагреб – ну, ты же видел портрет! Когда его полк шел по Германии, дед прихватывал все, что плохо лежит. И он привез домой столько, что на всю жизнь хватило. Вон Наследник до сих пор пропить не может!

– Ясно. А камни?

– С камнями вышла вот какая ерунда, – рассказчик оживился. – Я же почему сказал про Берлин? Потому что там они и нашлись. Ты немного знаешь историю?

– Какую?

– Военную, конечно. Ну, хоть в кино видел? По телеку?

Сережа пожал плечами.

– Когда наши взяли Берлин, знаешь, кого они там обнаружили?

– Немцев, – безошибочно заявил Сережа.

– Тибетцев! – возразил Маркиз-Убоище. – Натуральных тибетцев! На подступах к Берлину после того, как там все проутюжила авиация, разведка наткнулась на дикое количество тибетцев. То есть их трупов. Их насчитали около тысячи, они были одеты в немецкую форму, но без знаков различия. Как тебе это?

– Никак, – отвечал Сережа. – Я только не могу понять, чем тибетский труп отличается от всякого иного.

– Я тоже не в курсе, – тут Маркиз-Убоище вдруг взялся за голову и тщательно ее ощупал неподалеку от пострадавшего уха. – Но они были. Это – факт. Я даже могу тебе объяснить, как они туда попали. Мы с Валькой как-то пили с одним мужичком, он приходил взглянуть на коллекции, ну и рассказал. Немцы в тридцатые и даже сороковые годы постоянно слали экспедиции на Тибет. Чтоб не соврать, до сорок третьего, а потом им стало не до экспедиций.

– Что за мужичок? – сразу вспомнив про грабителей, заинтересовался Сережа. – Откуда взялся?

– Да такой же безумец, как и дед, – тоже весь дом антиквариатом загромоздил. Он года через два после деда помер.

– Жаль…

– Слушай, а может, сгоняем в круглосуточный? – в голосе Маркиза-Убоища было подлинное отчаяние. – Я же говорил – всухую не пойдет!

– Обойдешься! – Сережа аккуратно, чтобы не побить стаканы о потолок, треснул кулаком по столу. – Вот тебе чай, пей и рассказывай.

– Там же все перепуталось… – пожаловался Маркиз-Убоище. – Я у себя в голове все понимаю, а до тебя донести не могу! Ты чуть что – про грабителей, а сперва нужно про камни!

– Валяй про камни. Только без ответвлений! Как они к деду попали?

– Да под Берлином же! Разведка напоролась на разбитые грузовики. А знаешь, что это были за грузовики?

Сережа понял,