Время войны

Часть Первая

Сосредоточение

1

Новобранец, стоявший на посту в парке боевых машин, по идее вообще не должен был попасть в караул, поскольку служил всего полтора месяца, а в парке стояли новейшие танки, охрана которых была делом особой важности.

Но больше ставить на пост было некого. Позавчера последние старослужащие уехали в командировку на восток, и в полку остались одни новобранцы. Только некоторые сержанты служили больше года, а среди рядовых даже тех, кто перешагнул за полгода, было мало. И в этот вечер в караул пошли те, кто принял присягу всего неделю назад.

Перед выходом на посты новобранцев еще раз предупредили об особой важности охраны парка боевых машин, и теперь часовой страшно мандражировал, пересчитывая в уме, сколько всего было предупреждений.

Одно — перед поступлением танков: командир полка распинался перед строем минут пятнадцать. Второе — когда танки уже стояли в парке под маскировочными сетями: на этот раз кроме командира выступал еще и особист. Третье — когда тот же особист — не свой, а прибывший из штаба округа, и в немаленьком звании, таскал к себе поодиночке всех от полковника до последнего писаря и посудомойщика на кухне. Четвертое — сегодня перед заступлением в караул, пятое — на разводе и шестое — перед выходом на пост. А потом, когда новобранцы, отстояв на часах по одному разу и отдохнув положенное время, готовились выйти на посты снова — глубокой ночью в самый собачий час — начальник караула повторил все то же самое еще раз. Итого семь.

И все в один голос твердили о личной ответственности часовых за сохранность уникальной техники и тайны ее существования чуть ли не вплоть до расстрела на месте.

Посты ради такого случая были удвоены, но все равно часовые стояли (вернее, ходили взад-вперед) далеко друг от друга вне пределов прямой видимости.

Может, оно и к лучшему, а то бы интеллигентный мальчик из хорошей семьи, стоявший на посту №4 и дрожавший, словно от холода (хотя ночь была теплая и только из календаря можно было узнать, что еще не лето), чего доброго пристрелил бы коллегу с поста №5, приняв его за вражеского шпиона.

Стоять первую смену было не так страшно, потому что вечером в парке оживленно болтали и гремели инструментами ребята из РМО [1], которые по специальному разрешению зампотеха полка вели какие-то ремонтные работы после отбоя.

А теперь юношу окружали только танки, которые в темноте казались огромными сказочными чудовищами, и за любой темной громадиной мог притаиться враг.

Новобранец пытался унять дрожь и усмирить страх, но у него ничего не выходило. Он никогда не отличался смелостью и в школе был самым забитым из всех одноклассников. Это девочке хорошо быть отличницей, а у мальчиков другие приоритеты. Кумиром всей школы был пацан, который однажды умудрился получить за сочинение кол с тремя минусами, а он и ему подобные отличников не жаловали.

Понятное дело, забитый маменькин сынок, у которого папа педагог, а мама пианист, вообще не предполагал, что ему придется служить в армии. И то, что его не приняли в университет и призвали в войска с первым же весенним набором, едва ему исполнилось восемнадцать, стало для юноши большой неожиданностью.

И вот теперь он стоял на посту №4 в парке боевых машин и пугался каждого шороха и звука, которыми была полна эта дивная теплая ночь.

Нет никакого сомнения, что именно страх и спас новобранцу жизнь, когда из темноты прямо на него сзади бросился человек. Он старался ступать бесшумно, но часовой каким-то шестым чувством уловил его приближение и обернулся достаточно рано, чтобы успеть нажать на курок.

Понятное дело, часовой в панике начисто забыл про уставные требования — всякие там «Стой, кто идет?» и выстрелы вверх. Впрочем, точно так же он забыл и про то, что в случае нападения на пост часовой имеет право открыть огонь без предупреждения. Он просто нажал на курок и выпустил в неизвестного весь магазин.

Большая часть пуль ушла, разумеется мимо — куда-то за забор части в сторону города. Однако неизвестный лежал на земле без движения, и под ним растекалась кровавая лужа.

Совершенно ошалев от этого зрелища, часовой сделал шаг в сторону упавшего и с хрустом раздавил его очки, отлетевшие метра на два.

А поскольку юноша и сам был очкариком, это сразило его окончательно. Рухнув на колени рядом с трупом, часовой зарыдал, как ребенок и никак не отреагировал на топот часового №5, прибежавшего к нему на подмогу.

Чуть позже появилась и вся отдыхающая смена во главе с начальником караула, а в ближайшей казарме уже сам собой поднимался по боевой тревоге танковый батальон.

Начальник караула первым делом напустился на часового №5, поставив его по стойке «смирно» и крича:

— Что ты здесь делаешь?! Где твой пост?!

— Я помочь хотел… — оправдывался рядовой, но лейтенант никаких оправданий слушать не хотел и тут же вкатил бойцу три наряда вне очереди.

Слегка разобравшись в ситуации, лейтенант подумал, не объявить ли благодарность юноше из хорошей семьи, поскольку не было сомнений, что нарушителя завалил именно он. Но по здравом размышлении начальник караула решил воздержаться. Не его это дело. К тому же у героя был совсем не героический вид, и вдобавок надо еще разобраться, не было ли тут нарушения устава.

Юноша в сидящей мешком форме лепетал что-то насчет нападения, и правда — рядом с телом нарушителя лежал охотничий нож, а за поясе под рубашкой торчал пистолет. Но не это привлекло внимание офицера.

Шею убитого опоясывал ошейник из какого-то странного материала с защелкой сзади и утолщением спереди. Начальник караула попытался расстегнуть защелку, но появившийся только что дежурный по части сходу оценил обстановку и скомандовал:

— Ничего не трогать!

Это спасло лейтенанту жизнь и здоровье, так как через секунду после того, как он выпрямился и отступил от трупа на пару шагов, ошейник неожиданно взорвался и разнес голову убитого на куски.

2

Полковой контрразведчик был не дурак и понял все сразу, как только рассмотрел невооруженным глазом клеймо на охотничьем ноже.

Нож был амурского производства, а когда оказалось, что и пистолет тоже амурский, стало ясно, что тут никаких споров быть не может. Вне всякого сомнения, часовой, который до сих пор еще не оправился от шока, завалил амурского шпиона.

Другой вопрос, как попал сюда амурский шпион — ведь 13-й отдельный мотострелковый полк располагался в семи тысячах километров от границы. И полковой особист был искренне рад, что эта проблема его не касается.

Те, кого она касалась, прибыли часа через два. Особисты из штаба округа и штаба армии и территориалы из окружного и краевого управления приехали почти одновременно, напропалую превышая по дороге допустимую скорость.

На территории части они тоже бегали, как настеганные, но в упор не могли понять, каким образом вражеский агент просочился через всю страну, чтобы оказаться с оторванной головой в парке боевых машин 13-го отдельного мотострелкового полка.

— Разве только морем, — высказал кто-то разумное предположение, и остальные тотчас же подхватили его.

— Да, морем вполне возможно. Аквалангист, высадился с подлодки на пляж, прошел километров пятьдесят и готово дело. Мог и на автобусе проехать.