Terra Nova: Строго на юг (СИ)

— В каждом городе должен существовать Генплан, обеспечивающий его устойчивое и гармоничное развитие в соответствии с требованиями…

В общем, такого рода речи я толкать умею. На митинге, конечно, это не прокатит (ну, если он не из свезённых автобусами бюджетников состоит), но у нас-то не митинг, а формат «начальство объясняет народу, что ему [народу] надо для счастья». Для подобного случая очень даже подойдёт.

Что? Как же либертарианство и всё такое? Хм… не надо путать его с анархией, знаете ли. Это распространённая ошибка. Чаще только с социал-дарвинизмом путают. Да и вообще — любую хорошую идею можно довести до абсурда. Да и вообще — ну вот, кроме меня, лучше знает, «как надо»? Правильно, никто. Это шутка, конечно, а если серьёзно: хочешь жить в городе — будь добр, соблюдай некоторые общие правила, дабы этот город не превратился в ад. Не хочешь соблюдать — не проблема, живи на своей земле за городом, и строй там что хочешь, хоть Великий Зиккурат.

Откуда взялся Генплан? Да Глеб накидал, за час где-то. Он же застройщик, понимает в таких вещах. Ну, надеюсь, по крайней мере, что понимает. Не совсем с нуля накидал, конечно, мы же заранее это место планировали под город, и данные проведённой орденскими беспилотниками аэрофотосъёмки у нас были ещё в Нью-Рино. Так, кое-что подправил и уточнил.

Кстати, человек реально увлёкся, пришлось его останавливать, когда он начал мост через Аустралис рисовать, пытаясь вписать в общую перспективную схему городского транспорта. Но, имхо, в общем и целом схема получилась очень даже ничего. С прямоугольной сеткой улиц, несколькими площадями и скверами, всеми основными городскими зданиями, двумя парками вдоль речек и третьим вдоль набережной Аустралиса. Конечно, что из этого в итоге воплотится в жизнь — вопрос, но выглядит красиво и продуманно, во всяком случае.

— …в центре поменьше, на окраинах — побольше. Тут уж каждый может сам выбирать. Так что, вот вам план, смотрите, какой участок больше нравится.

Неугомонная Оксана, в течение моей речи с недовольным видом рассматривающая схему, ткнула пальцем в проходящую вдоль подножия холма улицу.

— Нам вот здесь тогда. Мы два участка пока займём, всё равно пустые будут стоять.

— Сейчас стоят, потом не будут. Вы что там, строиться собрались, что ли? И как потом с него съезжать будете, бросать постройки? Это же чисто для жизни участок, в городе, а основная ваша земля, под хозяйство, за его пределами будет.

Оксана быстро затараторила, пытаясь подавить меня напором и не дать возразить:

— А мы пока тут будем хозяйствовать! Людей же нет, зачем далеко ходить? Огород заведём, хлев поставим! Мы тогда двойной участок в счёт основного возьмём, в городе, а вы из основного этот кусочек вычтете!

Чувствую, как начинаю медленно закипать.

— Нет, Оксана Николаевна, два участка вы не возьмёте, а возьмёте один.

Склочная баба уставилась на меня исподлобья, уперев руки в бока и подпустив в голос лёгкую истеринку.

— Почему это не возьмём?! Чего земле зря пропадать? А где нам огород разбивать, скотину держать?! Что это за пятачок, тут и шести соток не будет! Когда ещё люди новые приедут! Тогда и освободим, если земли не будет! А может, и не приедут! А зачем…

Отчаявшись, после пары попыток, вставить хоть одно замечание в этот словесный поток, с силой хлопаю ладонью по столу, что заставляет Оксану временно заткнуться.

— Это не шесть соток, а двадцать четыре! Карту читать научитесь, для начала! Не нравится в центре — берите на окраине, там сорок. Не нравится там — селитесь на своей земле, за пределами города. Не хотите — проваливайте отсюда в степь к чёртовой матери! Никаких двойных участков! Никаких отклонений от Генплана! Не нравится — на хрен! Вопросы?!

Такой подход, в отличие от логики и аргументов, Оксане вполне понятен. Притворно заулыбавшись и уверив меня, что ничего плохого в виду не имела, супруга Толика (блин, бедный мужик, мне его реально жалко) быстро переключила свою неуёмную активность в созидательное русло — выбор участка. За ней, чуть опасливо косясь на меня, подключились и остальные. Вот и славно.

Надо, кстати, и себе тоже выбрать. Но после всех — так оно, думаю, будет вернее с политической точки зрения.

…

Русь, нижнее течение Аустралиса, напротив Ладоги,

борт дизель-электрохода «Кейп-Код»

— А!

Глеб, только что разбудивший меня похлопыванием по плечу, от неожиданности отскакивает в сторону. Трое прочих обитателей каюты, уставшие после тяжёлого рабочего дня, продолжают выдавать заливистые рулады носами.

— Чё орёшь-то?

— Да так… хрень какая-то снилась. Новости?

Бородач кивает.

— Ага. Пойдём, на палубе обсудим.

Ну, и правда, нечего чужие уши зря греть. Я ночую в каюте с тремя рабочими, включая Андрюху, мало ли, кто из них что лишнее может услышать…

— Да, сейчас, оденусь.

Глеб выходит, а я, стараясь не шуметь сверх неизбежного минимума, быстро споласкиваю физиономию в крохотном умывальнике и одеваюсь, не забыв проверить пистолет. Не то, чтоб я всерьёз опасался, что Глеб меня сейчас долбанёт молотком по голове и отправит на корм ракам, но…

Блин, и лёг засветло, и сейчас светает уже, а ни фига не выспался, всего-то часов шесть прошло. Жаль, мы до Полярного круга не дотягиваемся, а то бы и белые ночи были. Туризм бы развивали, как в Питере, хе-хе.

Нахожу Глеба философски разглядывающим возведённый вчера рабочими причал. Молодцы ребята, быстро управились. Надеюсь, сегодня успеем всё разгрузить.

— Ну, чего, нашли?

— Вроде как. Отблески видели ночью, сейчас на берег высадятся и пойдут проверять.

— Далеко? На каком берегу?

— Семьдесят километров отсюда. На том. — бородач кивнул в сторону надстройки, закрывающий от нас левый берег.

Блин, на том — это плохо. Ну, ладно, что ж поделаешь. Зато, всего семьдесят километров — четыре часа хода для одного из тех LCM-8, 46 что мы приволокли на буксире. Кстати, повезло с погодой — один хороший шторм по дороге сюда, и предназначенные для спокойной воды посудины ушли бы на дно. Хотя, с другой стороны, мы же их доверху забили пустыми бочками и пиломатериалами — плавучести это должно очень способствовать, как мне кажется.

— Нормально, недалеко.

— Ну, погоди радоваться, пусть дойдут сначала и посмотрят, что там. Но так да, удобно.

Хмыкаю:

— Остальные теперь коситься будут. Знали заранее, типа…

Глеб равнодушно отмахнулся:

— Это бизнес, чего тут детский сад устраивать. Мы сделали, мы и молодцы, а остальное никого не колышет.

Ну, тоже правильно.

Со стороны столовой (вообще, вроде как, по-морскому называется «кают-компания», но мы люди сухопутные) донёсся гомон — народ уже проснулся и приступил к приёму пищи.

— Пораньше сегодня подъём?

— Ага. Для рабочих. Пускай зарплату отрабатывать начинают. А остальные сегодня хоть бы вообще не просыпались, мешают только.

— Хе-хе.

Завтрак прошёл в темпе, и работа завертелась. «Кейп-Код» осторожно подошёл к пятидесятиметровому причалу и начал выгрузку. Первыми — четыре пикапа и грузовик, затем колючая проволока и столбы, дабы оградить подходы к причалу. Закончив с этим, будущие поселенцы и несколько десятков рабочих загрузили ещё проволоку и столбы на машины и отправились к выбранному под город месту — огораживать тамошние стройплощадки. И только после того, как это было сделано, очередь дошла до стройматериалов. Животины же пока подождут — на борту скотовозов они в полнейшей безопасности, а везти их через половину глобуса только для того, чтобы какой-нибудь голодный и когтистый страус-переросток за минуту порвал всех овец, было бы как-то глупо.

Тем временем, «Сан-Кристобаль» и «Фа́чима» пересекли реку и бросили якоря у противоположного берега. Та же команда рабочих, что и вчера, приступила к сооружению второго причала. Нет, строиться на левобережье мы, пока что, не планируем, но, раз уж материалы, транспорт и рабочая сила под рукой, почему бы не сделать задел на будущее? Опять же, вроде как «застолбили поляну» таким образом.