Terra Nova: Строго на юг (СИ)

Ветер возле вершины такой, что, кажется, вот-вот оторвёт нас от земли и забросит куда-нибудь на левый берег. Пригнувшись и смахивая выступившие на глазах слёзы, поднимаемся на самый верх.

Ага. Не получилось. Озёр, ни асфальтовых, ни обычных, за холмом нет. Такая же, более-менее ровная степь тянется до следующей гряды, километрах примерно… мм… в восьми-десяти от нас, а уж что там, за ней — неведомо. Горы по-прежнему маячат далеко у горизонта. Подавляю вздох разочарования. Найдём мы эту нефть, никуда она от нас не денется.

Волки, о которых мы не забыли, тоже обнаружились — семеро зверей длинной вереницей тянутся у подножия холма вправо по склону, к полоске кустов. Видимо, почувствовали, что с нами отношения выяснять не стоит. Ну, молодцы, правильно поняли обстановку.

Глеб с довольным видом огладывается по сторонам, и на лице у него прямо-таки светится надпись: «Русская Земля Вокруг! Наша!». И непременно всё с заглавных букв. Ну, понимаю его. Сам что-то такое чувствую.

— Чё, пойдём вниз? А то сдует тут на хрен.

Поселенцы уже облазили окрестности вдоль подножья холма и, переполненные впечатлений и эмоций, столпились в кучу, азартно споря о чём-то и смоля сигареты. Все курящие, кстати, кроме Макса, а уж что он употребляет, я и гадать боюсь.

По лицам видно, что место всем понравилось, но, порядка ради, спрашиваю:

— Все за то, чтобы здесь поселиться?

Получив в ответ хор восторженно-одобрительных возгласов, удовлетворённо киваю.

— Хорошо. Тогда, здесь будет город заложён, ха-ха.

Дима подхватывает:

— Отсель грозить мы будем буру!

А вот без этого хотелось бы обойтись, честно говоря. Нечего нам с бурами делить и, надеюсь, сами они это понимают.

Глеб по рации приказывает начинать первый цикл. А? Нет, это не выгрузка. Сначала, нужно причал оборудовать, не лодками же весь груз на берег перекидывать. Но у нас всё подготовлено, не зря столько денег и времени убили.

По дороге к берегу обнаруживаем, что застреленных нами птиц уже вовсю рвёт какое-то местное зверьё, больше всего похожее на зубастых, широкоротых броненосцев размером со спаниеля. Наше присутствие падальщиков совершенно не смутило — покрикивая друг на друга забавными, высокими и тонкими голосами они увлечённо продолжают пиршество, туши фороракосов тают просто на глазах. А вот несколько крупных грифов оказались более пугливыми и, с недовольными, хриплыми криками взмыли в воздух.

Хм… любопытно. Зверьков тут десятка два, как минимум. Особо проворными они не выглядят, времени прошло всего-то около часа, получается, их плотность на единицу площади довольно высока. А чем, стесняюсь спросить, они обычно питаются? Что-то несметных стад, могущих обеспечивать достаточный объём падали, мне тут на глаза не попадалось, пока что. Или «броненосцы» всеядны, и падаль — приятный, но редкий нежданчик?

На пляже уже кипит работа — полтора десятка лодок перевозят рабочих и материалы для строительства причала. Глеб, как главный не только вообще, но и конкретно по строительной части, тут же приступает к организации порядка из хаоса. Ага, вон чуваки на моторке замеряют эхолотом глубины у берега, выбирая место для причала.

Причалов мы с собой везём аж семь штук, в разобранном и сдутом виде. А? Да, в сдутом, потому как они понтонные, и пузатые баллоны из прочной резины занимали бы в надутом виде слишком много места. Сейчас же на судах их быстро накачают, рабочие установят сваи, закрепят понтоны, настелют сверху решётчатые металлические листы, и готово. По крайней мере, в теории это всё так и выглядит, а на практике — хорошо бы успеть с этим делом до темноты, чтобы завтра с утра начать разгрузку. Тогда есть шанс её завтра же и закончить, особенно с учётом того, что широты здесь высокие, на дворе то ли поздняя весна, то ли начало лета, и светлого времени в сутках часов двадцать пять, не меньше. Преимущество такой конструкции перед традиционной — можно быстро отцепить от свай, прицепить к лодке и куда-нибудь перетащить. Случаи, как известно, бывают разные, лучше быть к ним готовыми.

Игорь кивком отозвал меня в сторону.

— Ну что, как договаривались — вы с Глебом тут, а я ночью на «Бремене» ищу?

— Ага. Блин, хорошо бы, на этой стороне оказались.

Наш геологоразведчик разводит руками:

— Ну, это уж не от меня зависит. Главное, вообще их найти, а уж на каком берегу — не принципиально.

Это тебе не принципиально, а вот мне как-то спокойнее будет, если наше маленькое нефтяное эльдорадо окажется, во-первых, не слишком далеко от Ладоги и, во-вторых, не отделено от неё четырёхкилометровой рекой. Ибо, как гласит народная мудрость: «случаи всякие бывают». Например, на этой самой реке может оказаться кто-то недружелюбно к нам настроенный, и с хорошими калибрами. Впрочем, от Игоря это и правда не зависит. Его задача — с наступлением темноты посадить на верхотуру пару человек с хорошими ночниками и, без особой спешки, пойти вверх по течению. В случае, если за пять ночных часов желанных «отблесков на холмах» не обнаружится, сделать остановку на день, и следующей ночью проделать то же самое. А вот если и на третью, и даже на четвёртую ночь ничего не обнаружится — тогда это уже будет очень и очень печально, особенно для меня. Пристрелить, конечно, не пристрелят, но вот отношения с руководством колонии испортятся, что не есть хорошо, мягко говоря. Да и денег уже в это дело вложил немеряно…

Глебу по рации стали поступать запросы с разных судов на предмет «сойти на берег, поразмяться и вообще». Наш предводитель сначала вежливо объяснял, что «не время пока, Родина в опасности», но от однообразности и настойчивости просителей довольно быстро осатанел и далее без особых политесов посылал жаждущих ступить на берег в пешее эротическое. Вспыльчивый он, даже несколько чересчур, я бы сказал, ну да ладно — за организаторские способности и волю к победе человеку многое можно простить. Да и в самом деле — ну вот зачем сейчас на толком необследованном берегу нужна толпа праздных зевак, путающихся под ногами у рабочих и притягивающих к себе неприятности? Доплывёте до выбранного места поселения и гуляйте там хоть до посинения. В свободное от работы время, хе-хе.

IX

Русь, нижнее течение Аустралиса, напротив Ладоги,

борт дизель-электрохода «Кейп-Код»

Подходя к кают-компании, ещё из коридора слышу: «…вот тут, вдоль речки участок возьму…». Кто-то из Мокеевых раскатал губу. Ага, вдоль речки он возьмёт. Чувствую, сейчас придётся немного поругаться.

Зайдя в помещение, обнаруживаю полный комплект совершеннолетних колонистов, включая прекрасную половину, сгрудившимися вокруг стола с нарисованной от руки картой будущей Ладоги. Блин, женщины, конечно, это не слишком здорово, они могут и скандалить начать, а я этого не люблю… а, ничего не поделаешь. Раньше надо было думать.

Оксана, как обычно, берёт инициативу.

— Виталий Сергеевич, мы тут участки пока распределяем…

Ну-ну. И лицо такое… как у кошки, когда её за поеданием чего-то на столе застают. Смесь наглости и смущения. Ща я вас…

— Ну, это вы поторопились, Оксана Николаевна. Вот Генплан, только что у Глеба Михайловича утвердил…

С этими словами выкладываю на стол лист формата А-3.

— …вот в строгом соответствии с ним мы сейчас и произведём распределение земельных участков, с учётом пожеланий жителей…

Участники собрания, впечатлённые словом «Генплан», официального вида схемой с подписями и печатью и потоком моих канцеляризмов, несколько ошарашенно замолкают. Ну, на то и был расчёт — народ у меня своеобразный, конечно, но простой. За исключением Макса и Лили, они-то, всё же, полустоличные жители, да и мир успели немного посмотреть. Впрочем, первой опомнилась всё та же Оксана:

— Какой ещё «Генплан»? Мы тут решили уже всё! Зачем все эти планы, нас тут всего-то…

— Оксана Николаевна! — тоном и поднятой ладонью сигнализирую излишне бойкой бабе, что сейчас надо слушать, а не говорить. Явно скрепя сердце, она временно замолкает, и я продолжаю.