Да забыли про овраги #play_to_return

- Не делай этого! - взмолился я. - Я готов на все твои условия!

- Да? - усмехнулся он. - Вообще, я не даю тупым ментам второго шанса, но ты мне чем-то нравишься. Я вижу, рядом с тобой сидит кто-то из твоего экипажа. Убей его. Я хочу это видеть. И тогда я подумаю, что для тебя можно сделать.

Я шёпотом выругался и обессиленно повис на скамейке.

- Не понял тебя, Лом, - сказал Саурон. - И почти не вижу теперь. Надеюсь, ты там ползёшь  к своему боевому товарищу, чтобы укусить его за горло.

- Слушай меня внимательно, Саурон, - сказал я громко.

- Я прямо заинтригован, - с интересом сказал Саурон. - Весь превратился во внимание и даже блокнотик для записи подготовил.

И я сказал ему всё, что накопилось внутри с того момента, как впервые очнулся в боевой рубке самоходки. Наверное, ещё никогда в жизни я не был столь изобретателен на оскорбительные эпитеты, щедро усыпанные нецензурными выражениями. Саурон молчал.

- Надеюсь, - сказал я, выговорившись и устало переводя дыхание, - это было не слишком грубо.

- Нет, ментяра, ты впечатлил меня своей деликатностью, - вежливо сказал Саурон, но по ноткам в его голосе было слышно, что он раздражён. Вот теперь можно было со спокойной душой отправляться в родной ангар. - И думаю, у тебя не осталось сомнений, как пройдёт остаток твоих дней. Благо, и остаток тот уже невелик.

- Смешное предсказуемое чмо, - сказал я, чуть не теряя сознание от усталости и боли. - Ума у тебя, как у радиатора отопления. Бойся, скоро в твою вонючую квартирку осторожно постучит тараном отряд СОБРа.

- Бегемот, удави его, - с нескрываемой злобой сказал Саурон.

К моему удивлению, из открытого люка антитанка начал выбираться человек в комбинезоне и шлемофоне. Двигался он медленно и скованно, точно был болен или пьян. Оказавшись на земле, он сгорбился, и опустив голову так, что лица его было не разглядеть, побрёл к остаткам нашего бронетранспортёра.

- А вот Бегемот не стал отрезать дорогу к своему будущему, и задушил своего механика, - сказал Саурон. - И не единожды, верно, Беги?

- Двадцать три раза, - тихо прошелестел в наушниках новый голос.

Я внутренне содрогнулся. Так мог бы говорить мертвец, поднятый неведомой злой силой из могилы.

- И не только механика, - продолжал Саурон. - Сколько раз ты задушил своего наводчика?

- Пятнадцать, - прошелестело в наушниках.

- Эх, а сколько ещё славных дел совершил мой верный помощник Бегемот! - провозгласил Саурон. - Ну, что Лом, теперь боишься? Или ещё не вкурил, зачем к тебе идёт мой верный человек?

Я молчал. Бегемот подошёл к обломкам нашей машины и начал медленно забираться на остов двигателя. В его монотонных движениях сквозила чудовищная усталость и полное безразличие ко всему. И в этот момент мне действительно стало страшно - я вдруг отчётливо осознал, что передо мной сейчас появится одна из жертв Саурона. Которую я должен был спасти, а вместо этого сам попал в ловушку.

Он поднялся на краю куска исковерканного железа, в который превратился наш бронетранспортёр, но продолжал смотреть вниз так, что я не мог видеть его лица.

- Открути ему башку, Бегемот! - жестко приказал Саурон.

Сгорбленная фигура неуверенно качнулась вперёд, сделала маленький шаг и снова замерла.

- Бегемот!!

- Я не могу, - прошелестело в наушниках.

- Что?! - возмутился Саурон. - Ты забыл, что у тебя на кону?

- Но ведь он не бот. Он - настоящий.

- Значит, пришло время удавить настоящего, - тоном не терпящим возражений, сказал Саурон. - Какая разница? Зато скоро Бегемот откроет глаза и увидит склонившихся над его постелью жену и детей. И на несколько дней забудет про стекающий по коже металл. Ну?!

Сгорбленная фигура сделала ещё пару шагов и нависла надо мной. Я смотрел в измученное землистого цвета лицо, вроде бы нарисованного, но очевидно, вполне живого, игрока и буквально каждым нервом чувствовал, как внутри меня вскипает леденящими пузырями  холодная ненависть.

- Прости,  - едва шевеля губами пробормотал Бегемот. - Но он обещал…

- Я ничего тебе не обещал, - тут же сказал Саурон. - Но я подумаю, если ты будешь полностью мне послушен. Долго ещё ждать?

Бегемот медлил. Его сгорбленное тело сотрясала крупная дрожь, а по лицу бежали то ли слёзы, то ли капли пота.

- Что же ты, Саурон, за мразь-то такая? - сказал я, звенящим от бешенства голосом.

- Командир, - тихо прошептал Серпилин.

Я скосил глаза на своего наводчика. Под его рукой виднелся знакомый зелёный ящик.

- Бегемот! - рявкнул Саурон.

Бегемот дёрнулся, точно от удара и начал медленно наклоняться вперёд, . Руки его продолжали висеть, как плети, а лицо исказилось, словно его самого уже кто-то душил.

- Ничего парень, - сказал я ему. - Мы тебе сейчас поможем.

И завалившись на бок, запустил обе руки в ящик с гранатами. С другой стороны там уже вовсю шарили руки Серпилина. И когда мы разом показали Бегемоту с десяток колец, Саурон злобно сказал:

- Мог бы хоть машину так близко не ставить, придурок.

Когда взрыв ящика гранат разметал остатки нашего бронетранспортёра, вместе со мной, Серпилиным и Бегемотом, я самым странным образом не рухнул, как обычно в темноту, а продолжал ещё несколько секунд с ненавистью смотреть на обездвиженный антитанк и медленно расползающуюся чёрным туманом, машину Саурона.

- Электроэнцефалограмма Ломушкина не похожа на кривые, характерные для человека в коме. И это общая черта всех жертв "геймерской комы". Их мозг работает. Не так, как у здорового человека, но несомненно работает.

Абрамов внимательно посмотрел в глаза полковнику Комарову, стоящему по другую сторону от кровати, на которой покоилось тело Ломушкина, и кивнул в сторону медицинского монитора, изобилующего столбиками цифр, собранными в таблицы.

- А это значит, что "геймерская кома", в общем, и не кома вовсе, в традиционном понимании. Мозг продолжает трудиться, словно человек живёт обычной жизнью, только периоды  бодрствования намного короче, а главное - не обладают постоянной периодичностью. Если записать данные мозга у тебя или, например, Оксаны Олеговны, то мы увидим в среднем, примерно, шестнадцать часов большей активности и восемь - меньшей, соответствующей периоду сна.

Услышав своё имя, программист оторвалась от своего ноутбука, на котором что-то набирала, и вопросительно посмотрела на Абрамова.

- А мозг Ломушкина может более активно работать, например, двадцать минут, а потом на пять часов уйти в "сон". А может работать час, а потом отдыхать отдыхать - минуту. Никакой закономерности я пока выявить не могу. И, судя по первым данным, что снимают для меня коллеги, это - общая характерная черта "геймерской комы", а не случайность.

- И какой вывод из этого можно сделать? - спросил Комаров.

- Пока - никакого. К работе подключились коллеги из столичных клиник, двух пациентов готовят к изучению всеми доступными методами по полной программе. Вот когда данные будут собраны и проанализированы, возможно, найдется лекарство против этого недуга, в том числе, и для твоего племянника.

- Ты смотри, какая ирония судьбы, - сказал Комаров, качая головой. - Хулиганы пытались посмеяться: мол, даже в коме наш сотрудник играет, а он и правда чем-то занят, а не просто в отключке. А может, парень там расследование продолжает вести!

- Я не исключаю, кстати, что Ломушкин и правда может как бы... "играть". Ну, в каком-то абстрактном смысле, конечно. Он же задание твоё выполнял, игры настраивал - может и зациклился мозг на игровом процессе. Интересная, конечно, версия, да и тема очень глубокая.

- Знаешь, что мне не нравится во всей этой истории с версиями? - спросил риторически Комаров. - Нас буквально за руку подводят к мысли, что человек, оказавшись в "геймерской коме", остаётся подключенным к игре и продолжает играть, как ни в чём ни бывало. У меня такое чувство, что преступник хорошо понимает психологию и пытается заставить нас поверить в абсурд, чтобы окончательно похоронить любое следствие на эту тему.