Зона вторжения. Байкал

Сейчас, спускаясь с горы в долину Джугояки, уставший Алексей заметил, что внизу нет огней, поселок как будто вымер, ни огонька не было и на самом руднике, даже периметр и тот больше не освещался прожекторами, только зеленовато светился защитный купол. Видимо, Шестопалов все-таки активировал защитную систему «Орхидея», которую торопливо монтировали, когда спецназовцы улетали из поселка. Быть может, этой системы было достаточно и в дополнительной охране рудник больше не нуждался? Алексей очень сомневался, что это так. Скорее всего, что-то случилось. Они с Бато и словом не обмолвились, но на душе было тревожно.

— Включаем фонари! — приказал Алексей спутникам, когда они пересекли долину и вышли на дорогу, ведущую к поселению. — А то еще примут за чертей, подстрелят!

Спецназовцы включили на касках фонари, Толмачев, ведущий сзади в поводу оленей, включил свой слабенький фонарик, повесил на шею. Кажется, он не на шутку испугался. До него только сейчас стало доходить, что на руднике могло случиться что-то серьезное. Он тихонько охал, ахал, все время что-то бормотал. Наверное, молился каким-то своим, шамановским, божкам. Алексей то и дело недовольно поглядывал на шамана, но молчал.

Сначала он хотел свернуть к воротам рудника, но потом махнул рукой:

— Лучше сразу, Анатолий, тебя к Болтаеву определим! А там он пусть сам решает, куда тебя девать — к себе, к капитану или еще куда.

Они ускорили шаги и вскоре вплотную подошли к въезду на территорию поселения.

Сколоченные на скорую руку ворота были закрыты. Сверху и по поверхности створок была накручена колючая проволока.

— Кого там несет? — зычно донеслось с вышки.

— Спецназ! — за всех ответил Алексей. — Карабанов и Аюшеев. Привели майору Болтаеву шамана!

— Какой еще спецназ? — рявкнули сверху. — Наш спецназ по домам сидит. Комендантский час!

— Вы че там, сдурели? — взъярился уставший Карабанов. — Нас тут неделю не было, уже порядки поменяли? Доложите майору Болтаеву, что прибыли сержант Карабанов и рядовой Аюшеев, с нами гражданский. Нет майора, доложи капитану. Нет капитана — Шестопалову, Кабыхно, наконец!

— Щас я прям до капитана побег! Ага! — ответили с вышки. — Кабыхно? Гм! Слышь, Колян, — сказал часовой кому-то рядом, — вызывай Вано, скажи: два московских перца из лесу вылезли. Или три? Два перца, какой-то клоун шерстяной и три северных оленя! Ха-ха!

Пока невидимый снизу Колян бойко вызывал по рации Кабыхно, спецназовцы и шаман стояли, переминаясь с ноги на ногу, мороз крепчал, с севера задувал ледяной ветер. Снова начиналась метель. Рядом понуро стояли привычные к холоду и ветру олени.

— Что же это такое? — сквозь зубы выругался Карабанов.

— Ничего, — равнодушно ответили сверху, видимо все-таки услышав ворчание Алексея. — Ходят тут всякие… Спецназовцы, говорят, неделю назад на вертушке разбились. Так что, кто вы такие, еще выяснить надо… А олени ваши, может, вообще не олени, а черти переодетые! Отсюда не видно.

Пришлось ждать Кабыхно.

Кабыхно подъехал на «Медведе». Подъехал не один — с двумя охранниками. Видать, дела на руднике были хуже некуда…

Иван вышел из машины, неторопливо поднялся на вышку, махнул часовому.

— Включай прожектор! Свети вниз!

В глаза спецназовцам ударил яркий белый свет.

Зажмурились, шаман закрыл глаза рукой.

— Эй, ты, руки опусти! — грубо приказали с вышки.

— Открывай давай, свои вроде, — негромко сказал Кабыхно, сам предусмотрительно оставаясь наверху.

Приехавшие с ним вохровцы развели тяжелые створки ворот в стороны ровно настолько, чтобы между ними могли пройти люди и олени.

Маленький караван, наконец, очутился на территории поселения.

— Че у вас тут стряслось, мужики? — первым делом спросил вохровцев Алексей, но один из охранников кивнул на спускавшегося вниз Кабыхно.

— Все вопросы к старшому.

Наконец, Кабыхно оказался лицом к лицу со спецназовцами.

— Привет, сержант, — сказал Алексей, который сразу понял, что прежнего добродушного Кабыхно он больше не увидит. — Вот мы и вернулись. Привели шамана. Вон.

Кабыхно бросил беглый взгляд на Толмачева, кивнул. Отвел глаза.

— Что здесь стряслось?

— ЧП за ЧП, — ответил Кабыхно, — на подстанции на Новой Нерхе авария, наш трансформатор сгорел — короче, без света совсем.

— А генераторы? А котельная?

— Да всех мощностей хватает вон — купол поддерживать. А мы практически без электричества. Добро пожаловать в каменный век! Вода в ручье, дрова в лесу. Котельная еще пыхтит, общагу отапливает.

— А «бесы»?

Кабыхно вдруг втянул голову в плечи.

— Не поминай всуе… А то накликаешь.

Алексей все понял.

— Сколько было нападений?

— Да почти каждую ночь. И каждый раз погибшие. Вот и сейчас ждем. А тут вы… Видел кого-нибудь? Вы откуда пришли?

Алексей пожал плечами.

— С гор, с юга. Никого не видели уже пару дней.

— А раньше?

— А раньше, Вань, мы много на кого насмотрелись… В том числе и на зверушек этих кроснорожих.

— А мы похоронили вас уже. На связь вы не выходили четыре или пять дней. А тут, сам понимаешь, и за сутки загнуться на морозе можно. Так что не обессудь, что неприветливо встретили — эти твари хитры. Лезут во все щели. Сам увидишь. Из ребят ваших едва половина осталась…

Спецназовцы переглянулись.

— А что Большая земля? — задал вопрос Бато. — Что Москва говорит? Красноярск, наконец!

— Ничего! — Кабыхно вздохнул. — У нас связи нет. Совсем. Вся аппаратура погорела, когда скачок напряжения был. Ждем вот, борт через несколько дней за грузом придет. Тогда, может, сделают пару экстренных рейсов, подкинут оборудования. Хотя… Им не до нас! Новости не слышал? Халифат Астрахань взял! На Омск прут! У нас четыре дивизии только с Красноярского края на фронт отправили.

Алексей попытался переварить сказанное, но пока не мог.

— Этого куда? — спросил он, кивая на Толмачева.

Толмачев сразу же встал по стойке смирно. Разве что руку к шапке не приложил.

— Этого? Олени его? Твои олени?

— Так точно! Мои, — ответил шаман.

— Сейчас… — Кабыхно оглянулся на охранников. — Берк!

— Здесь! — откликнулся рослый вохровец.

— Проводи вот этого, с оленями, до майора. Он сейчас в управе. Пусть сам решает, чего с ним делать и куда селить. Свободного места у нас теперь завались. А вы давайте в машину — подкину до дома.

— Нам бы пожрать да баньку бы еще… — решил напомнить о насущном Алексей.

— Ну пожрать — это не ко мне. Это — в столовку. Еще пару часов работать будет, потом все. А баня — че баня! — баня есть! Куда вам сначала?

Алексей оглянулся на Бато.

— В баню? Да! В баню!..

Когда шли из бани, встретили майора. Он, ошалевший от радости, вместе с Толмачевым куда-то вел оленей.

— Карабанов! Здорово! — крикнул он. — Какие же вы молодцы! А мы тут, грешным делом, вас уже похоронили! Но вы молодцы!

— Не иначе к награде представят! — съязвил Алексей, провожая глазами майора и шамана.

— Ага, тебе героя дадут. А я буду героев помощник! — усмехнулся Бато.

До домика не дошли, со стороны управы их догнал дежурный.

— Спецназ? Вас в управу, срочно!

— Вот так вечно, — констатировал Бато. — Ни пожрать, ни поспать…

— Да ладно, — утешил его Алексей. — Хоть помыться-побриться смогли, и то — хорошо.

В темном коридоре управы дежурный смотрел на них с жадным любопытством. В кабинете капитана было сумрачно. Старый диодный фонарь для кемпингов не мог разогнать черноту, притаившуюся по углам. Алексей открыл было рот, чтобы доложить по форме, но капитан, уставший и осунувшийся за неделю, жестом остановил его, кивнул на стулья. Спецназовцы расслабились, сели, отставив в сторону оружие. В кабинете было тепло. Капитан Капец, наоборот, встал из-за стола, притушил свет, подошел к среднему окну, отдернул штору, посмотрел на темную улицу.

— Здесь происходит черт знает что! — сказал он вместо приветствия.

Друзья промолчали в ответ, хотя и были полностью с ним согласны.