Бесконечное лето: Город в заливе (СИ)

— Нет ничего вкуснее нормального ирландского рагу, отвечаю, — чуть прожевав вкуснятину, сообщила мне, за неимением других собеседников, Реви. Собеседников же не было по очевидной причине — все еще продолжали жевать, мы оказались чемпионами по поглощению порций. — И рецепт несложный: хватаешь все, что есть в холодильнике, кидаешь в кастрюлю, и варишь до получения однородной массы. После чего мечешь в рот без передыху. Мудры были ирландцы!

— Это еще что, — не согласился я. — Ты еще туркменский плов не пробовала, вот где вкус и полезность, и насыщение. Готовится, правда, долго и кропотливо, но если каким-то хитрым образом пропустить этот печальный этап, и заняться, скажем, общим руководством, то в дальнейшем идет уже одно сплошное удовольствие.

— Ну, может, — для разнообразия не стала спорить девушка. — Я с турками в жизни не встречалась, потому и про твой «турк-мен-плов» даже не слышала ни разу.

Эта реплика вызвала перерыв в нашем просвещенном общении, потому что я некоторое время оживленно выкашливал последние остатки рагу из хихикающего горла, да еще пытался запить полученный опыт горячим черным чаем. В чем, в конце концов, и преуспел.

Ужин тем временем плавно перетекал в общение по интересам: Славя с интересом внимала что-то авторитетно разъясняющему Датчу, к которому прислушивалась и якобы случайно оказавшаяся рядом Алиса. Рок и Бенни наслаждались видом пританцовывающей Мику, а крепящаяся изо всех сил Лена, казалось, всерьез думала к ней присоединиться. А патлатые рокеры из британского коллектива The Darkness, воспользовавшись случаем, начали петь что-то такое быстрое и энергичное, с постоянным рефреном Open Fire — призывали открыть огонь, типа. Но нас таким не проймешь, мирная внешняя политика — наш козырь!

Пора бы уже с Реви начинать нормальный разговор.

— Хорошо, — уронил я бесцельно, наблюдая вполглаза за огоньками на воде, и лунной дорожкой чуть дальше, и ощущая легкую ночную качку, и острый морской запах с привкусом соли, гнилых водорослей и йода, и плеск волн, и веселый неразборчивый гомон за спиной. Хорошо…

Где-то вдали переключается музыка. Mando Diao начинает рубить Black Saturday, которая вообще для бодрых танцев приспособлена — лучше не бывает. Нестройный топот нескольких пар ног позади и неразборчивые выкрики подтверждают этот дедуктивный вывод.

— Это? — Реви взглянула с иронией. — Да ты мастер преуменьшать, парень. Это рай. Только ради этого вообще стоит жить в нашем поганом мире. Ради этих редких жемчужин спокойствия и счастья.

А она у нас поэт! То есть не у нас, конечно. Никогда раньше не замечал.

— Есть мнение, и не только мое, — авторитетно сказал я, — что таких хороших моментов вокруг нас должно быть — и будет, в недалеком светлом будущем — существенно больше. Над этим, кстати сказать, мы сейчас активно работаем.

— Таская сокровища со дна? — фыркнула Реви.

— Чисто своим присутствием улучшаем обстановку и поднимаем… то есть, опускаем температуру, — пояснил я. — Заметь, что сегодня весь день потрясающая погода была — светло, прохладно, ветерок, и никаких дождей и огорчений. И даже солнце садилось за чистый горизонт — значит, и завтра будет такая же. Как у нас говорят: «Село солнце в тучу — жди на море бучу». Обратное тоже верно.

— Прохладный ветерок был потому, что мы на хорошей скорости шли, во-первых, а до сезона дождей еще месяца полтора, — пояснила девушка. Я не стал спорить.

This could be our finest hour —

This could be our Shangri La,

This could be our finest hour,

If only we could keep it together —

We could find our way.

Реви вздохнула, глядя на море пустым взглядом, потянулась было за сигаретой, но на полпути передумала.

— А как у вас там… — она сделала паузу. — В России?

Я вообще-то не совсем из России, ни этнически, ни территориально. Но говорить ей об этом не стал. Все равно для американцев, хоть и китайского происхождения, Россия простирается примерно до Швейцарии.

— В России уже скоро лето, — авторитетно сообщил я. — Температура вот-вот перевалит за плюс, сугробы уже не два метра, как обычно, а полтора максимум… муху недавно видели.

Реви не удержалась и хихикнула, глаза ее на секунду потеплели. И снова застыли, превратившись обратно в острые карие льдинки.

— Завтра Датч и Бенни с утра имитируют аварию, — четко и быстро сказала она. — Мы с Роком идем нырять, у нас уже есть кое-какой опыт в этом, тут глубина пустяковая, что-то около тридцати пяти метров… Если за нами следят, а Датч закладывается, что так оно и есть, то нападение последует либо после начала движения судна, либо на второй трети обратного пути.

Странно было смотреть на нее — худощавую, гибкую девчушку с холодными глазами, в которых отражалась луна, деловито выплевывающую военные термины и команды. Было в этом что-то неестественное, девушки должны говорить о платьях и свадьбах, морях и путешествиях, но никак не о боях, смерти и боли. Да, она могла думать как угодно, но это место совершенно точно не было раем.

— Но не исключена и атака во время нашего спуска — тогда на катере будет минимальное количество людей, — продолжала Реви. — Очень не хотелось бы налажать, опозориться и погибнуть — именно в такой последовательности. Поэтому отнесись к защите серьезно — ни ты, ни девчонки понятия не имеете, как выживать посреди моря без плавсредств, оружия и еды, так что лучше не доводить до такого.

Ну вот, всю романтику испортила.

— Все сделаем в лучшем виде, товарищ старпом, — пообещал я. — Честное слово. Приму твои замечания во внимание, враг будет разбит, сокровища будут за нами.

Я был в этом практически уверен.

***

Глава 12, где становится ясно, что недолеченные болезни - лишние слезы

— Саш… — шепот Алисы звучал неуверенно, словно она не знала, сплю я или нет, словно и не было моей руки под ее головой, а ее загорелое бедро не лежало у меня… ну, практически на животе. — Хочу задать вопрос.