Легион Фалькенберга

Свои слова он иллюстрировал маршрутами на карте. Он был прав. План сложный.

— Вопросы?

— Сэр, — сказал я, — я не верю, что две роты милиции смогут захватить проход. Я бы не стал на это рассчитывать.

— Захватить не смогут, — согласился Харрингтон. — Но они хорошо защищаются. Если дать им сильную позицию, эти парни заставят с собой считаться.

— Да, — подтвердил Фалькенберг. — Я предлагаю придать милиции два отделения морских пехотинцев. В нашем распоряжении по-прежнему есть «небесные якори», и не вижу причины, почему бы их не использовать снова.

«Вот опять», — сказал я про себя.

— Но даже в этом случае, сэр, все зависит от того, насколько сильно укреплен проход, а мы этого не знаем. Или знаем?

— Мы знаем только, что он защищен, — ответил Фалькенберг. — Нападение на проход должно стать проверкой. Если сопротивление слишком сильно, нападение нужно будет прекратить.

— Понятно. — Я немного подумал. Мне никогда не приходилось делать ничего подобного. Конечно, меня наградили медалью, но я не обманывался насчет своего боевого опыта. — Думаю, я с этим справлюсь, сэр, — сказал я.

Фалькенберг улыбнулся той особой улыбкой, которая бывает у него, когда он готовит сюрприз.

— Боюсь, на этот раз вам не достанется все самое интересное, мистер Слейтер. Я намерен сам возглавить отряд на «небесных якорях». А вы будете командовать главными силами.

В план входило еще многое, включая часть, которая мне совсем не понравилась. Он собирался взять с собой на «небесные якори» Кэтрин. Я не мог возражать. Она уже дала согласие. Фалькенберг позвонил ей в мою комнату, пока я шел на совещание.

— У меня, в сущности, нет выбора, — сказал Фалькенберг. — Нам нужен надежный человек, которого хорошо знают местные жители. Успех всего плана зависит от их поддержки в долине к югу от Алланспорта. В противном случае нечего и пытаться.

Мне пришлось согласиться. Но мне это не нравилось. Могу представить себе, что она скажет, если я попытаюсь ее удержать.

Фалькенберг заканчивал инструктаж.

— Есть еще вопросы? Нет? Тогда еще раз прошу высказать свое мнение.

— Мне кажется, все в порядке, — сказал Луис.

Еще бы. Ведь он отправляется с Фалькенбергом на «небесных якорях».

— С тяжелым вооружением не будет никаких проблем, — сказал Дин. — Мне нравится.

— Мистер Слейтер?

— Моя операция кажется очевидной. Никаких проблем.

— Она очевидна, но не тривиальна, — сказал полковник Харрингтон. — У вас самая сложная часть работы. Вам нужно перекрыть возможность отхода на север, вступить в бой с противником, освободить губернатора, а потом повернуть и, как молот, ударить по противнику, прижатому к наковальне, созданной в проходе капитаном Фалькенбергом. Важнейшее значение приобретает расчет времени.

— Я уверен в лейтенанте Слейтере, — сказал Фалькенберг.

— Я тоже, иначе не одобрил бы этот план, — ответил Харрингтон. — Но не забывайте о том, что мы делаем. Чтобы выполнить главную цель — очистить от противника всю долину, мы оставляем губернатора Суэйла в трудном и деликатном положении. Если что-нибудь пойдет не так, сектор снимет с нас головы — и по заслугам, могу добавить. — Он встал, и все мы тоже встали. — Но мне это нравится. Несомненно, Ассоциация ожидает, что мы немедленно бросимся на выручку губернатору, и готовится к этому. А я ненавижу предпринимать очевидные шаги.

— Я тоже, — согласился Фалькенберг. Харрингтон коротко кивнул.

— Джентльмены, вы получили приказ.

Лодки, двигавшиеся по темной реке, словно приплыли из американской Гражданской войны. Крепость мы покидали под дождем, но теперь небо было чистым и темным, над головой горели яркие звезды. Мои лодки представляли собой всего лишь баржи с паровыми машинами и с надстройками, которые позволяли защитить груз от непогоды. Конечно, они деревянные: на Арарате не хватает металлургической промышленности, чтобы делать металлические корпуса, да и нет особых причин для этого.

У меня три баржи, каждая пятьдесят метров в длину и примерно двадцать в ширину; это большие прямоугольные плавучие платформы с каютами, крыши которых служат палубой с мостиком в центре. Каждый сантиметр площади занят солдатами, мулами, оружием, припасами, фургонами, боезапасом, палатками и пищевым довольствием. 501-й отправлялся в долину Аллана надолго.

Баржи шли на дровах, поэтому время от времени приходилось останавливаться и с помощью цепных пил готовить запасы дров. Вдобавок, в моем распоряжении находился один корабль-амфибия на воздушной подушке, с легким вооружением. Он мог делать пятьдесят пять километров в час по сравнению с одиннадцатью, которые делали баржи при работе паровых двигателей на полную мощность. На палубе третьей баржи стоял вертолет номер три, способный развивать скорость в несколько сотен километров в час. Разница в быстроходности была бы забавной, если бы так не раздражала.

— Один проклятый DC-45, — говорил Дин. — Всего лишь один. Только и всего. Один «Старлифтер», и мы через час были бы на месте.

— Придется обходиться тем, что у нас есть, — ответил я ему. — К тому же подумай, как это романтично. Жаль, что у нас на носу не стоит лоцман и не выкрикивает глубину реки — вместо сонарного эхолота.

Судно на воздушной подушке провело разведку, чтобы исключить неприятные сюрпризы. По мере приближения к Алланспорту я посылал вертолет отыскивать с большой высоты место для высадки. Мы высаживались в добрых двадцати километрах ниже по течению от Алланспорта. Дело не только в том, что выше по течению берега слишком крутые. Мы не хотели спугнуть Ассоциацию, высадившись так близко. Разумеется, губернатор Суэйл каждый час орал на меня по радио. Он хотел, чтобы мы немедленно оказались в Алланспорте. Когда я сказал ему, где мы собираемся высадиться, он едва не впал в истерику.

— Что вы делаете? — кричал он. — Вам нужно только показаться! Они не полезут биться с вами. Это политический маневр. Надавите на них, и они согласятся на наши условия.

Я не стал говорить, что мы не собираемся договариваться с Ассоциацией.

— Сэр, полковник Харрингтон одобрил план действий.

— Мне наплевать, даже если его одобрил сам Господь Бог! — вопил Суэйл. — Что вы делаете? Я знаю, что Фалькенберг к югу отсюда с войсками, которые доставил вертолетами, но он не сказал мне, что собирается делать! А теперь он отводит милицию! Меня здесь заперли, а вы ведете какую-то игру! Я требую, чтобы вы немедленно сообщили мне о своих намерениях!

— Губернатор, я сам ничего не знаю, — ответил я. — Знаю только свой приказ. Через несколько часов мы вас оттуда вытащим. Конец связи. — Я выключил передатчик и повернулся к Дину: — Что ж, теперь мы знаем, что Луис и Фалькенберг что-то делают к югу от нас. Хотел бы я знать, что именно.

— Если нам нужно это знать, они скажут, — ответил Дин. — Тревожишься о Кэтрин?

— Немного.

— Никогда не привязывайся к женщине настолько, чтобы тревожиться за нее. Нервы будут целее.

— Конечно. Рулевой, похоже, вот и место высадки. Смотри внимательней.

— Есть, сэр.

— Хартц, свяжи меня с пилотом вертолета.

— Зэр. — Хартц несколько мгновений повозился с радио, потом протянул мне микрофон.

— Сержант Страгов, сэр.

— Страгов, хочу, чтобы вы внимательно оглядели весь район высадки. Нас должны встречать два невооруженных человека. Они посветят синим. Если цвет будет другой, обстреляйте весь район и побыстрей убирайтесь оттуда. Если цвет будет синий, сообщите мне, но мне все равно понадобится полный осмотр.

— Есть, сэр.

— А кто нас встречает? — спросил Дин.

— Не знаю, — ответил я. — Фалькенберг сказал, что постарается организовать встречающих из участников местного сопротивления. Если они нам помогут, мы вооружим их соседей. Поэтому мы прихватили с собой дополнительные ружья.

Радио снова ожило.

— Два человека с синим огнем, сэр. Ничего на радаре или на инфракрасном экране.

— Хорошо. Теперь сделайте облет пошире. Мне не хочется, чтобы какая-нибудь батарея уже нацеливалась на наше место высадки.