Неистребимый

еред — казалось, изумрудные сполохи стали ярче. Светлые волосы были привычно взлохмачены — пожалуй, только эта деталь сейчас и напоминала о его истинном возрасте. — В том числе вижу и то, как сейчас носятся ахивы с энвентами, пытаясь наскоро подготовить отчет о деятельности всех Наместников за несколько сотен прошедших лет.. Я знаю также, — не поворачивая головы, добавил он — что ты не можешь остаться здесь, с нами. Это не твои проблемы. Ты и так сделал для нас больше, чем кто-либо еще. Ты сумел выявить Светоча — меня. Не появись ты здесь, и Пророчество до сих пор бы не исполнилось…

— Благодари своего деда, что он уговорил меня на эту авантюру.

Он кивнул:

— Можешь выполнить одну просьбу?

— Конечно, — пообещал я совершенно искренне.

— Когда вернешься, передай ему привет. — Он широко улыбнулся. — А теперь, разве ты не хочешь взглянуть на него вместе со мной? Я думаю, мы все это заслужили, верно?..

Да, там, снаружи, перед Онни я лишь повторил его слова, но я и сам так думал.

А сейчас, когда я снова стоял в телепорте, парня со мной уже не было, но я мог взглянуть на Зверя в последний раз и без него. Желание манило, как сотницу «неистребимых» манили глобулы сиглайзера, и я не смог устоять. В последний раз — и домой.

Я приблизился к туннелю и вошел в него.

Еще шаг — и я остановился на краю глубокой пропасти, разверзшейся под ногами. Громадная каверна, образованная в центре гор деятельностью каких-то титанических сил — может быть, самого Зверя, — казалась необъятной, все ее пространство заливали мягкие изумрудные сполохи. И там, внизу, колебались очертания некоего громадного существа, сотканного из этих сполохов. Почему-то я себе так это и представлял. Может быть, поэтому я и видел именно эту картину? В соответствии с представлениями. Словно застывшее сияние водяных брызг в преломлении ярких солнечных лучей…

Перед глазами снова встало лицо Квина.

— Разве он не прекрасен? — прошептал он, когда увидел Зверя в первый раз.

В тот момент я чувствовал, как его душу переполняет невыразимое, благоговейное восхищение, но не мог проникнуться тем же. Сколько жертв понадобилось этому миру, чтобы освободиться от страшного тысячелетнего сна? Ради вот этого мига?

И сейчас, глядя на него в одиночестве, я думал о том же. Когда-нибудь этот Волшебный Зверь снова вдоволь нагуляется по звездным лесам и равнинам и по заведенному раз и навсегда порядку устроит очередной цикл отдыха еще на какой-нибудь планете. И возникнет еще один мир, подчиняющийся иным физическим законам. А еще через несколько тысячелетий неизбежно понадобится Тот, Кто Его Разбудит.

Конечно же это буду не я и не кто-нибудь из тех, кого я знаю.

Но я пожелал ему — этому будущему миру, чтобы его спаситель явился вовремя.

Пожелал от чистого сердца.