Кремль 2222. Тобольск

– Не наговаривай на себя, – строго заметил Зюб. – Я видел, что ты не трус. Но пробираться сейчас сквозь посты нео, считай, играть со смертью. К тому же они всполошились после появления шайнов и наверняка усилили караулы. Да и рука у тебя еще не зажила как следует. Хорошо бы до утра подождать. Хотя бы. К тому же…

– Ну, чего еще? – сердито спросил Павел. Тоже мне, напридумывал причин. Если его слушать, можно до зимы в этой «берлоге» просидеть. Сам, небось, трусит идти, а хочет его отговорить.

– Да того. Ты что, собираешься от нео с одной дубинкой отбиваться?

Павел чуть не крякнул от досады. Вот же хоммучий потрох!

Зюб точно указал на причину, которая, пожалуй, была серьезней, чем поврежденная рука. Был бы меч, рубил бы левой рукой. Для воина это не причина избегать схватки. Но вот без меча…

Однако он уже уперся.

– Отобьюсь и дубинкой, если понадобится.

Спир посмотрел на него со странным прищуром.

– Да, Павел, упрямый ты чел. Рвешься на помощь товарищам, будто они без тебя не сдюжат. Прямь, как Данила [1] московский.

– Какой еще Данила? Опять в книжке вычитал?

– Нет, не в книжке. Я этого Данилу даже видел как-то. В Кремле Московском он живет, знатный воин. Однажды, считай, в одиночку спас Кремль от мохнатых. Ну, не совсем, конечно, в одиночку… – Спир скосил глаза вбок. – И я там тоже поучаствовал. Правда, давненько это было.

– Хватит байки травить! – Павел поднялся и сверху вниз посмотрел на спира. Тот сидел на свернутом в кольцо хвосте и казался совсем маленьким и даже жалким. Тоже мне, диверсант. – Я пойду и точка. А ты как хочешь.

– …Погоди, – задумчиво протянул Зюб. – Раз уж так… Дам я тебе меч.

– У тебя есть меч? Откуда?

– От верблюда. – Спир, видимо, опять блеснул начитанностью. Никогда не слышал Павел такого слова. Вербю… вербли… Наверное, мутант какой-то московский. Если спир о Москве не врет.

– Не можешь по-человечески ответить?

– Это типа идиомы, – пояснил Зюб.

– Знаешь что?! Иди ты сам к… к нео в задницу.

– Не груби. Горячий ты – и невоспитанный, – Зюб надулся. – Оружие я у Зайца забрал, товарища нашего погибшего. Меч дам тебе, а кинжал… Ладно, кинжал тоже забери. Мне как-то со стрелками привычней. Вон там в углу лежит, под тряпьем.

Сновид ногой раскидал тряпки. Ага, вот он. И ножны есть. Он медленно вытянул клинок и подошел к оконному проему, где было немного светлее…

Вроде ничего оружие. Рукоять удобная и заточка в порядке. Правда, скорее не меч, а тесак: коротковат и заточка односторонняя. Но рубить шеи мохнатым сгодится… На клинке местами виднелась засохшая кровь… Что же, им владел настоящий воин. Авось и ему еще сослужит добрую службу.

Павел отвел руку назад и осторожно произвел несколько фехтовальных движений. Локтевой сустав побаливал, но терпимо. Главное, что амплитуда движения нормальная. А в бою он на такую боль и внимания не обратит.

Сновид бросил взгляд на берег и почувствовал в груди неприятный холодок. Там горели костры. Много костров – около десятка.

– Это шайны, – сказал Зюб. Он неслышно приблизился сзади и теперь выглядывал из-за спины Павла. – Высаживаются. Теперь по берегу точно не пройдешь. Шайны, это тебе не маркитанты.

– Ну и что? Пойду через охранения нео, как решил.

– Я не отговариваю. Но лучше двинуть под утро, когда мохнатые кемарить начнут. И костры прогорят. Зачем зря лезть на рожон? Это глупо.

– Слушай, хватит меня поучать. Если трусишь со мной идти, так и скажи.

– Я не трушу, а советую. Уж больно ты резкий. Послушай меня. У меня опыт знаешь какой?

Ага, советчик, подумал Сновид. Знаем мы таких советчиков – ушастых и хвостатых. От горшка два вершка, в шерсти с ног до головы, а туда же, человека поучать. Встречаются же такие нахальные муты.

– Ты еще под столом ползал, когда я в разведку ходил, – продолжил Зюб, не видя, как нахмурился Павел. – Мы, спиры, лучшие разведчики в мире. Ты уж прости, дружище, но люди нам в подметки не годятся. Вот, помню, однажды под Питером…

– Слушай, ты, мартыш хвостатый! – Сновид схватил Зюба за ухо и пару раз тряханул от всей души. – Не смей меня учить! И не смей меня дружищем называть, пока без ушей не остался.

– Ой, ухо больно, – пискнул спир. – Пусти, дурак.

Павел отпустил ухо и брезгливо тряхнул рукой. Он и сам не ожидал от себя подобной вспышки ярости. Чего это на него накатило?

Зюб отбежал в угол и встал там. Его глаза в темноте посверкивали желто-зеленым светом.

– Должен тебе заявить, что твои действия являются типичным проявлением расизма, – с некоторой высокопарностью произнес спир. Но голос его при этом подрагивал. – В обществе, в котором ты вырос, ощущается явный недостаток толерантности. А хватать меня за раненое ухо, это вообще полный беспредел. Пытки, между прочим, запрещены Гаагской конвенцией.

– Ладно тебе, – сказал Павел примиряюще. Он уже остыл и сейчас ощущал неловкость. – Я не хотел тебе больно сделать. Это я так, от нервов. Я помню, что ты мне помог. Правда, помню. Спасибо тебе.

Спир молчал. Обиделся, значит, мартыш. Ну и удильщик с ним.

– Давай закроем эту тему, – сказал Сновид. – Я ухожу, и не надо меня отговаривать. Да, спасибо за меч. Хотя это и не меч, а тесак.

– Пожалуйста. Чем богаты, тем и рады. Извини, что двуручного меча не нашлось… Вообще-то я хотел пойти с тобой. Но раз я тебе действую на нервы… Послушай меня, подожди хотя бы пару часов, пока совсем стемнеет. Заодно и поужинаем. У меня тут есть кое-что по мелочи.

– Вот от ужина я бы не отказался, – примиряюще произнес Сновид и непроизвольно сглотнул слюну. – Надеюсь, это… э-э, достаточно вкусно?

– Пальчики оближешь. Вяленые ребрышки сухопутного осьминога когда-нибудь пробовал?

– Нет.

– Полжизни потерял. Так вот, перекусим, а потом «косячок» засмолишь. И пойдешь.

– А это не вредно – часто смолить? Ты говорил…

– Говорил. Но тебе сейчас не помешает.

Глава седьмая

Особое задание

Правитель Воислав задумчиво покачал головой и, прищурив один глаз, спросил Ворона:

– Значит, Ринат, ты думаешь, что этот «горный» – лазутчик?

– Исхожу из анализа фактов, – отозвался директор департамента обороны и безопасности. – О «горных людях» мы раньше ничего не слышали – это раз. Утверждение Бортника о «кровожадных шайнах» противоречит нашим данным – это два. Кроме того, он сам признался, что «горные» сотрудничают с мутантами. И даже… даже признают их себе подобными.

– Вот как? – уродливый шрам, пересекающий лицо Правителя, слегка порозовел. – Себе подобными? То есть – людьми?

– Не факт, что этот Бортник – человек. Внешне, конечно, похож, тут придраться не к чему. Но уж очень странно рассуждает. К тому же, как я понял, эти «горные» умеют приручать земляных и серых пчел. А это… Это просто уму непостижимо.

– Понятно, – Воислав кивнул. – Понятно.

Заседание Малого Совета общины тоболяков подходило к концу. В нем, кроме Воислава и Ворона участвовали командующий военным гарнизоном полковник Стоян и исполняющий обязанности директора департамента обеспечения жизнедеятельности Ермил. Вопросы рассматривали, в основном, рабочие. Последним в повестке значился вопрос о представителе неизвестного клана «горные люди» по прозвищу Бортник. Его задержали караульные Сновид и Бугай – так доложил Совету Ворон.

– Значит, он утверждал, что шайны вот-вот появятся в Тобольске?

– Именно, – подтвердил Ворон. – Так и сказал – максимум к вечеру.

– Понятно. А ты что думаешь, Стоян?

– А чего тут думать? – четко, по-военному, отрубил командующий гарнизоном. – По мне – чем меньше чужаков в крепости, тем лучше. Информация недостоверна, шайны не появились – значит, в расход.

– Резонно, – согласился Правитель. – Что скажешь ты, Ермил?

Маркитант ответил не сразу. Пробежался глазами по лицам присутствующих и лишь потом уклончиво произнес: