Бессмертный мятежник

никогда и не было.

Демид вытянул руку вверх ладонью, и на ней появился камень - словно выкристаллизовался из воздуха. Ядро. Демид упоминал о нем лишь невзначай, но девушка сразу узнала его. Защитник сидел неподвижно, с закрытыми глазами. Минута тянулась за минутой.

* * *

- Нуклеус... - Тело Демида разрывалось от боли, но он не спешил закончить с церемонией и положить конец своим мукам. - Ты доволен, Нуклеус?

- Я жду, Человек. Ты не закончил дело.

- Ты должен сказать мне... Ты должен сказать еще одно.

- Когда мы станем едины, ты узнаешь все. Поспеши.

- Имя. Я хочу знать твое Имя.

- АН-ТИРИТА. - Имя это влилось в сознание Демида просто и естественно, заняло там место, всегда для него предназначавшееся. Но голод, терзавший Защитника, не стал меньше.

- Нет! Этого мне мало. Я хочу знать твое прежнее Имя. Которое ты носил до того, как изменил Миру Тьмы.

- Я же говорил тебе. Кергши. Меня звали Кергши.

- Это только половина правды. Это вторая половина твоего прежнего имени. Какова была первая?

- Я не помню.

- Лжешь! Ты лжешь, Мятежник. Скажи мне, или я прерву инициацию. Я найду в себе силы!

* * *

Что-то происходило не так. Что-то нарушило ход церемонии. Демид по-прежнему не произносил ни слова, но Лека видела, что в нем происходит внутренняя борьба. Лицо его исказилось от боли, пальцы дрожали, словно камень жег ему руку, но он не мог избавиться от него.

* * *

- Ну, называй! У моего терпения тоже есть предел!

- КИИГ. Это имя рода, к которому я некогда принадлежал.

- Кииг?

- Да.

- Надеюсь, ты не солгал. Ты слишком много лжешь мне, Мятежник. Это не делает тебе чести.

Глаза Демида открылись. Он посмотрел на Ядро, и в первый раз в его глазах появилось нечто, похожее на раздумье.

- Демид, не делай этого, - проговорила Лека скороговоркой. - Не убивай себя. Плевать ему на тебя. Вспомни слова Табунщика!

- Поздно, - сказал Демид. - Слишком поздно.

Камень сам сорвался с его руки. Он ударил в грудь Демида как пушечное ядро, так, что кровь выплеснулась фонтаном. Он жадно вгрызся в плоть человека, работая своими каменными выступами-ушами, как буравом. И утонул. Бесследно исчез, не оставив ни пятнышка на коже.

Лека ожидала, что произойдет нечто ужасное. Что Демид превратится в камень. Или в какое-нибудь отвратительное чудовище. Но ничего не случилось. Напротив, кожа Демида, до этого фосфорически бледная, постепенно приобретала живой, розовый оттенок. В комнате стало заметно теплее. Свечи-фигурки догорали одна за другой. Демид потянулся так, что захрустели все суставы. И поднялся на ноги.

- Конец первого акта, - объявил он. - Ван, включи свет, пожалуйста. Голос его был ровным, все еще тихим, но уже без змеиного свиста. Глаза его подернулись поволокой легкого кайфа - облегчения после долгой муки. Леке было знакомо такое. Демид выглядел как наркоман, который пустил по вене дозу.

- Теперь тебе хорошо, Демид?

- Да.

- Или ты уже не Демид? Ты только притворяешься