ДРЕМ (СИ)

К нам уже летела подмога, космолёты ООССа выстроились, но я не позволила им охранять нас с Элиш и Дэльвиком, чтобы не привлекать к нам внимания. Мы пока сражались наравне со всеми, вводя неприятелей в замешательство – поскольку им наверняка хотелось взять хоть кого-то из политической верхушки живыми, а приходилось отстреливаться ото всех – и набирая достаточное для смещения ускорение.

Внезапно в мой катер полыхнул мощный луч Эйкузэ. Полностью парализовался центр управления... Я попыталась связаться с пилотом, однако его телепорт не работал, а олорел несколько мгновений высвечивал искорёженную рубку управления и безжизненное тело охранника, после чего самоликвидировался. Военные олорелы запрограммированы на это в случае гибели хозяина – дабы не попасть в руки к врагу...

Бросилась к катапультационным капсулам – к одному выходу, к другому... Но все они оказались заклинены, а со стороны рубки управления сквозь дверь просочилась расплавленная плазма, на ходу застывая.

– Луэлин! – воскликнула Элиш в олорел. – Идём к тебе на помощь!

Второй охранник, сержант Мэрр, тем временем выхватил и-у-лет, пытаясь что-то предпринять. Попробовал прорезать проход – однако со стороны рубки управления плазма сочилась и сочилась...

– Там не получится, леди Луэлин, постараюсь открыть дверь в кормовой отсек...

Я кивнула.

– Нет, – крикнула я Элиш, временно снимая шлем и судорожно закапывая свои глаза галителином. – Это приказ.

Космолёты дремлян уже слетались к моему катеру, явно видя, что могут захватить его, и выстраиваясь тремя перпендикулярными кольцами. Непосредственно в космос, в гущу боя, я выпрыгивать не решалась...

– Ваше величество... – начал адмирал, но я перебила его:

– Дэльвик, я приказываю вам отступать, охраняя космолёт леди Элиш или какой-нибудь другой, как будто в нём королева. Вы не поможете мне. Я воспользуюсь Эйри Амильтон. Нельзя дать им заподозрить, что здесь кто-то важный. Улетайте сейчас же! Если им не удастся прорваться обратно сквозь поле, я попробую сбежать... В противном случае остаётся... Дрем.

Сержант осторожно прожёг отверстие, и воздух с шипением начал выходить из него.

«Внимание! Отсек разгерметизирован!» – взвыла сирена.

Я прервалась, чтобы проглотить ампулы корителина и волотелина, и мой крестик-снежинка разразился одновременно гулом всех голосов, а в воздухе заплясали проекции галактоидов, с которыми была выведена связь.

– Никто, – вновь перебила я, и они стихли, – из знающих, что на этом космолёте королева ООССа, не должен попасть в плен к дремлянам. Это самый жёсткий приказ! Да вы и так понимаете. Предупредите на Дреме лишь тех, кто имеет меньше всего шансов раскрыться, кто работал задолго до войны. Я свяжусь с ними. Я оставлю включённой обратную связь... – адмирал молча кивнул, Элиш смотрела на меня огромными глазами. Я не сомневалась, что они с напряжением будут следить за мной сколько возможно... чтобы знать, в случае чего... Но говорить старалась побыстрее и покороче, надеясь успеть как можно больше...

Мэрр тем временем выхватил из пинониши в стене флакон с герметиком и залил отверстие. После вопросительно взглянул на меня, и я отрицательно качнула головой. Бессмысленно выжигать её...

Корабли дремлян уже приблизились к моему, и, вероятно, пытались связаться, но комсвязь не работала. А я срывала со своей формы королевские знаки отличия. Охранник снял свои сержантские набивки и отдал мне, поняв моё намерение. Я прикрепила их и переодела свою золотую жилетку на обычную бордовую – в остальном мой военный костюм был такой же чёрный, как и у всех солдат. Жилетка, найденная здесь, оказалась несколько великовата, а в комбинезоне я сильно отпустила пояс, чтоб хоть немного скрыть свою фигуру.

– Ни в коем случае не раскрывайте, что королева отсутствует, – отдавала я распоряжения. – Элиш, на моём столе найдёшь дискоталл с несколькими записанными мной передачами – растяните их минимум на два месяца. Пусть я приболею, но потом снова выйду в эфир. Или, допустим, меня сегодня ранили. И отшлифуйте всё так, чтобы ни у кого не возникало даже малейших сомнений или подозрений в том, что королева не принимает лично и все дела отсылаются к Илберам. И нужна срочная версия в Базе об Эйри, Элиш, отталкивайся от того, что мы сочиняли.

Разобравшись с одеждой, я села в пинокресло и вручила охраннику какой-то стригущий инструмент, указав на свои волосы. Кивнув, он коротко, но достаточно ровно обрезал их. Остатки я выбросила в утилизатор, мельком подумав о том, что водолеевцы странно уважительно относятся к религиям, посему, надеюсь, сочтут мою снежинку за религиозный знак, и не отберут его. А сама тем временем продолжала отдавать приказы:

– Если через два месяца мне не удастся вернуться, объявите о моей внезапной смерти. Красиво и натурально её инсценируйте. Например, случайно погибла в космокатастрофе. Или изготовьте куклу... Все должны поверить, да это может и изменить политическую ситуацию. Только маму предупредите. К тому же, слух о смерти королевы наверняка внесёт растерянность в ряды дремлян.

«А тем более если у Дэриха Шон Драммера присутствуют личные моменты неприязни ко мне, в чём я почти не сомневаюсь, то это сильно обескуражило бы его и наверняка переменило бы тактику и поведение», – подумала я. Что угодно возможно повернуть наиболее выгодным для себя образом!

Сейчас на Дреме основные мысли и мыслеимпульсы верхних уровней мышления всех без исключения жителей контролируются Главным Интеллектом – искусственным разумом, созданным дремлянами ещё до вхождения в ООСС и знакомства с более удобными и функциональными гиперкомами. Если разделить сознание абсолютно, чтобы мыслящие части не зависели одни от других, то реально его обмануть.

– Во ВШООССе нас максимально готовили на случай всяких экстренных ситуаций, так что не беспокойтесь. Я справлюсь. И... у меня есть яд. На крайний случай, если меня всё-таки раскроют...

Элиш едва уловимо вскрикнула при этих словах. Остальные же притихли, понимая мою правоту.

Один из водолеевских кораблей подхватил нас своим полем и втягивал, но я, пока могла, строчила приказания, одновременно второй половиной сознания чётко воспроизводя мельчайшие подробности своей вымышленной жизни. Особенно – почему у меня с собой нет военного удостоверения сержанта Эйри Амильтон, а лишь пластора на её имя. Я убедительно продумала, как по вызову сирены выбежала с уничтожаемой платформы и оставила его застрявшим в пропускной панели при входе в ангар.

Лишь на секунду охранник оторвал меня:

– Простите, мэм, я вам больше не нужен?

– Пока нет. Вы... умеете разделять сознание?

– К сожалению, мэм...

Силы! Я взглянула ему в глаза, и он ответил:

– Я слышал ваш приказ, мэм...

– Вы... можете попытаться прорваться в рубку управления и скрыться там...

– Да, мэм, – ответил он, и я, пока ещё было возможно, продолжила отдавать приказания, бегая по космолёту и уничтожая следы своего пребывания тут.

– Я сама буду связываться с вами и запрещаю кому бы то ни было вызывать меня на связь при любых обстоятельствах. Со временем я, надеюсь, смогу вести какие-нибудь дела оттуда, а может, сделаю ещё и хотя бы парочку передач. Посмотрим.

Нанесла органические ложные перчатки-отпечатки пальцев, усмехнувшись тому, что мне даже нечем смыть их: это было настолько секретное последнее усовершенствование моей лаборатории, что о нём знали единицы (чего в масштабе ООССа достичь очень сложно) и оно пока вообще нигде не распространилось. В отличие от всех предыдущих, их невозможно было засечь никакими современными приборами.

Фигуру, конечно, так просто не изменить, но, думаю, при соответствующих одеждах и походке, а также учитывая инородность восприятия дремлян, сопоставления можно будет избежать. Едва ли иллюзин на них подействует, однако лишняя перестраховка не помешает.

Лишь оба колечка я оставила себе от своих королевских принадлежностей – и с семью различными ядами, и с кристаллической камерой. И даже не успела как следует пожалеть, спуская в утилизатор все остальные украшения и драгоценности.