Ностальгия

указка, прикрученная к стволу липкой лентой, указывает мне точку прицеливания. Показываю командирам групп упражнения. Разномастное воинство старательно приседает на колени, выкатывается из-за угла, щелкает курками, целясь в газетные мишени, развешанные по опорным колоннам полутемного подвала.

— Ты куда на курок жмешь, боец? У тебя не пистолет, у тебя в руках — пулемет, точнее, то, что исполняет роль пулемета. Это оружие, которое останавливает врага на дальних подступах. Как ты собираешься стрелять из него стоя? Ты не пастух, ты — революционный боец. Ты должен выпустить очередь во врага, а не в белый свет. Из какого положения я учил тебя открывать огонь?

— Лежа, сеньор тененте, — потупясь, бормочет кряжистое дитя природы.

— А ты почему стоя стреляешь? — продолжаю наседать я. Остальные с любопытством прислушиваются к нашему разговору. Как ни странно, эти полуграмотные крестьяне проявляют к учебе больше естественного интереса, чем мои морпехи.

— Дык я это, не успел лечь…

— Если ты не успел лечь, то прислони ствол к стене возле угла. Толку все равно будет больше. Лучше опоздать, но открыть эффективный огонь, чем со страху выпустить магазин в воздух и подпустить врага. Понял?

— Понял, сеньор тененте, — боец подхватывает ствол и бежит на исходную — за угол.

— Командир пулеметной группы!

— Здесь, сеньор тененте! — я с удовлетворение вижу, как моя муштра приносит плоды. Капрал вытягивается “смирно”.

— Отработать выход пулеметчиков на исходную. Через два часа — занятия по отработке акции. К этому времени пулеметчики должны падать, как подкошенные и вести прицельный огонь, а вторые номера быстро менять магазин и прикрывать тыл. Заодно отработайте эвакуацию раненых. Разрешаю применять физическое воздействие. Выполняйте!

— Да, сеньор тененте!

Вскоре я уже слышу смачный шлепок по чьей-то физиономии. Революционные бойцы так и прыгают вокруг меня, выкатываются из-за колонн, перебегают от укрытия к укрытию, учатся прикрывать друг друга огнем, бросают в положенный набок мусорный бак гранаты с вытащенными запалами, волокут на спине раненых. Я хожу среди этой муравьиной беготни этаким средневековым сенсеем. Меня продолжает поражать революционное рвение практически безоружного сброда с кашей из лозунгов в голове. Приходится признать, что мотивация у “Мангустов” — что надо. Вот что делают с человеком неясные обещания светлого будущего и кусок хлеба для голодающей семьи.

Лео заглядывает в подвал. Стоит в сторонке, наблюдая за тренировками. Чувствую его изумление. Бойцы косятся на него на бегу, подталкивают друг друга локтями, кивают на командира.

— Работать, работать, не отвлекаться! — покрикиваю я, — Стрелять с близкой дистанции, сближаться, сближаться как можно теснее с противником!

Ошеломляющий огонь в упор — наш единственный козырь. Стараюсь довести его до совершенства. Лео отзывает меня в сторонку.

— Минометы купили. Мин мало, всего 30 штук, все осколочные. Термитных не достали.

— Минометчиков нашли?

— Двоих. Больше