Ведьмино отродье

арусиновый мастер, и снимет с тебя мерку...

Но это будет еще только вечером, ну а пока что тихо здесь, никто больше соваться не решается; Базей небось, как рассказал о том, что здесь случилось, так там они теперь...

Гонг. На обед. Опять они затопали. Опять запахло варевом. А вот и снова слышатся знакомые шаги - это стюард идет. Вот он спускается по трапу, входит, вот расставляет на столе посуду - один куверт, не два. А лапы у него дрожат, глаза старательно отводит...

Рыжий спросил:

- А это, с тумбочки, ты приберешь?

Стюард глянул на тумбочку, на грязную посуду, что оставалась еще с завтрака, откашлялся в кулак и нехотя ответил:

- Н-нет. Мне сказали, чтоб не трогал.

- А кто сказал?

- Сам адмирал.

- А, кстати, где он, адмирал?

- На баке. Он занят там, просил не беспокоиться.

- Не буду, - Рыжий усмехнулся. - Проголодался я, не до волнений! - и, пододвинувши к себе тарелку, он начал жадно есть.

Стюард стоял над ним, не уходил. Рыжий спросил:

- А как здоровье нашего патрона?

- Да как всегда, чего ему.

Рыжий кивнул, пережевал большой кусок, опять спросил:

- А Геза как? А семеро гребцов, а двое марсовых?

- Все на стопах.

- Прекрасно. Налей-ка мне вот этого.

Стюард налил. Рыжий отпил, посмаковал, опять отпил, опять посмаковал, спросил:

- Опять не будешь убирать?

- Опять. Патрон сказал: "Потом все перетрем и выскоблим, прокурим".

- Вот как! А он хозяйственный. Еще подлей.

Стюард подлил. На этот раз Рыжий все выпил в один мах и не поставил положил бокал, достал платок и долго утирался. Стюард не уходил. Рыжий сказал:

- Иди. Чего ты ждешь.

- Мне еще велено сказать...

- Так говори!

- К вам... Кром придет.

- Ну, Кром. Раз надо, пусть приходит.

- Но вы, наверное, не знаете, зачем.

- Ну почему же? Знаю - снимет мерку. Потом сошьет мешок. Так?

- Так. И вам... не боязно?

- Нет. А чего? Пусть шьет. Мы же с Базеем вровень, ухо в ухо, так что не зря Кром постарается - не для меня, так... Ну, иди, а то ведь ждут тебя: им всем небось не терпится узнать, что тут да как. Иди! Я что сказал?! - и Рыжий даже встал.

Стюард подобострастно закивал и, пятясь, поспешил вон из каюты. Ушел и дверь закрыл. Вот так! Вот так-то, чва! И все там - чва, все - косари, все до единого, а первый среди них - Вай...

Тьфу! Вот же навяжется! Как будет, так и будет. Потом они, конечно, все здесь приберут и выскоблят, ну а пока ведь не сидеть же, как Ларкен, среди объедков. Рыжий опять собрал посуду и перенес ее на тумбочку, а после подошел к иллюминатору и принялся смотреть на Океан...

Хотя смотреть-то было не на что - вокруг одна вода, а над водой тяжелый, раскаленный воздух: ни ветерка, ни дуновения, в такую пору, говорят, над горизонтом вдруг всплывают миражи и марсовый кричит: "Земля! Земля!", корабль меняет курс, гребцы встают и падают, встают и падают, весло на грудь - упал, на грудь - упал, в-ва, в-ва, все ближе, ближе, и вот уже она, эта земля, вот,