Война послезавтра

— Его и так называли, а ещё Татарским и Ленским.

— Его кто открыл, Норденшельд?

— Нет, морем Норденшельда его назвал Нансен.

— А это ещё кто?

— Норвежский путешественник… кажется.

— Какого чёрта он называет наши моря?

— Это надо у него спросить.

— Он помер давно. А море большое…

— По-моему, площадь около семисот тысяч квадратных километров.

— Больше всей Европы!

— Оно мелкое, до льдов всего около пятидесяти метров глубиной, только к океану обрывается на четыре километра. Там подо льдами Северного полюса вообще как кратер, говорят — туда метеорит свалился двенадцать тысяч лет назад.

— Я другое слышал. Будто там материк был — Арктида, на нём аркты жили, наши предки, и у них война случилась с атлантами, после чего тут океан образовался, но и сама Атлантида затонула.

— Говорят, Атлантиду не там ищут, она была в противоположной стороне от Арктиды, и теперь там Антарктида.

— Могу поспорить…

— Да не хочу я спорить, у тебя свои доказательства, у меня свои, но истину мы не откроем.

— Здравое размышление, — хмыкнул Олег, не отвлекаясь от экрана ноутбука.

Сержанты замолчали, но не надолго.

— Мне это кажется, или там в самом деле туман сгущается? — сказал Марин.

— Где? — подсунулся к иллюминатору Бугаев.

Обратил на это внимание и Афанасий.

— Там вверху и вправду туман шапкой.

— Это хорошо, — мельком глянул на иллюминатор Олег. — Наши усилия не пропали даром, туман — следствие падения давления над Тикси. Может, даже снег пойдёт.

— Сколько нам ещё кружиться до полного рассасывания ПВД?

— Топливо кончится — повернём к берегу. Если процесс разрядки зоны станет устойчивым, наш «Коршун» уже не будет играть большой роли, ПВД добьют стационарные «Короли».

— Сколько мы уже летаем? — спросил Дохлый.

— Почти пять часов.

— Маловато будет, я бы ещё поспал.

— Спи, пока есть возможность.

— А что тут может произойти? — пренебрежительно скривился сержант. — Работа — не бей лежачего, всё за тебя электроника делает. Я так стрелять разучусь. Когда ты мне расписывал прелести новой службы, я губы раскатал — войска геофизической обороны, война с «Харпами», страх и ужас, а оказалось — сиди себе в кабине самолёта и плюй в потолок.

Афанасий поймал взгляд Олега, хотел было возразить Семёну, однако сержант, по большому счёту, был прав, и обсуждение этой темы с ним настроение не улучшало. Самому всё больше чудилось, что он напрасно ушёл из оперативного отряда в «спокойное болото» виртуальных климатических войн, вовсе не соответствующих боевому понятию «война».

— Товарищ майор, — позвал его второй пилот, тут же скрываясь в кабине.

Афанасий прошествовал в кабину.

— В ста километрах от нас появился не опознанный пока летающий объект, — доложил командир Ила.

— НЛО, что ли? — не поверил Афанасий.

— Сами не знаем, нам доложили мурманские пограничники, там стоит полк радиоэлектронной разведки, ждём опознавания. Но это, скорее всего, чей-то самолёт. Иногда в эти края канадцы или норвеги залетают.

Ожидание длилось недолго, всего полминуты.

Костя напрягся на мгновение, получая радиосообщение, повернул голову.

— Это американец, «Б-2».

Один из лётчиков присвистнул.

— Это же бомбовоз! Да ещё «Стелс»!

— «Стелс»? — удивился и Афанасий. — Как же локаторщики его идентифицировали?

— У нас по всему северному берегу стоят станции «Гамма-С2» с фазированными решётками, они видят и «Стелсы».

— Какого дьявола ему здесь надо?

— Заблудился, — фыркнул штурман.

— Скоро над Северным полюсом будут летать все кому не лень, — отозвался второй пилот.

— Он приближается, — пробормотал Костя.

По спине пробежали мурашки.

— К нашему району или точно к нам?

— Похоже… к нам…

— Боевая тревога! — выдохнул Афанасий.

Лётчики переглянулись.

— Б о е в а я т р е в о г а! — по слогам повторил Афанасий. — Это приказ! Кто управляет бортовым ЗРК?

— Компьютер…

— Кто?!

— Я, — сказал Костя.

— Готовьте «стрелу»!

Афанасий высунулся из кабины.

— Боевая тревога! Всем пристегнуться, приготовиться к форс-мажору! — Он вернулся в кабину. — Наушники мне!

Второй пилот передал ему дугу, уступил кресло.

— Садитесь.

Афанасий сел. В наушниках затрещало, но голос оператора сопровождения российской пограничной службы был слышен хорошо:

— «Б-2» серии тридцать, идёт на скорости девятьсот двадцать, приближается на семнадцать часов. Расстояние семьдесят.

Афанасий повернулся к командиру самолёта.

— У нас есть в хвосте локатор?

— Нет, только носовой, вот экран.

— Этот я вижу. Но если «Стелс» подходит к нам на семнадцать часов в правую скулу, мы его не увидим, так?

— Если он подойдёт на дальность меньше пяти километров — можем увидеть, у нас стоит новенькая АФАР.

— Интересно, как его разглядели с земли?

— Существуют особые методы локации, наши загоризонтные «Воронежи» ловят даже инверсионные следы от двигателей самолётов и прослеживают инфракрасное излучение сопел ракет и самолётных двигателей.

— Понятно. Земля, я «сто седьмой», где сейчас «Стелс»?

— В двадцати километрах от вас, — ответили Пахомову незамедлительно. — Скорость сближения двести сорок, ждите через пять минут.

— Какого дьявола ему надо? — повторил вопрос Афанасия чей-то голос.

Он оглянулся.

В кабину лётчиков заглядывал Дохлый.

Афанасий прижал палец к губам, ограничивая свободу общения сержанта.

— Костя, «Б-2», по-моему, не имеет пусковых контейнеров для ракет класса «воздух-воздух», только бомбы и ракеты «воздух-земля».

— Зато у него есть пушка. К тому же в наши времена можно устанавливать на борт любые модули. У нас же стоит только «стрела».

— Как он вообще долетел до этого района? — заметил Дохлый. — Отсюда же до ближайшего аэродрома на Аляске почти три тысячи километров.

— Он без дозаправки может летать на дальность около двенадцати тысяч километров, — сказал штурман.

— Значит, его подняли специально? Увидели, что мы крутимся надо льдами, и запустили к нам?

— Чёрт его знает.

— Внимание! — произнёс Афанасий, выждав четыре минуты. — Слушать мои команды! Будьте готовы к отражению ракетной атаки! Ответный огонь — по команде «Пуск»!

— Доложить бы надо… — покосился на командира самолёта второй пилот.

— Мы имеем карт-бланш на любое адекватное обстановке действие. Ответственность лежит на мне.

— Просто хотелось бы уточнить…

— Отставить базар! Слушать мои приказы! Костя, самолёт практически рядом, где он на экране?

Командир корабля, наблюдавший за экраном локатора, неуверенно ткнул пальцем в едва заметную жёлтую точку, то появлявшуюся рядом с красной звездой самолёта, то пропадавшую.

— По-моему, это он.

— Расстояние?

— Километр… нет, меньше, он идёт на сближение.

— Приготовьте к пуску левый контейнер ЗРК!

Пилот включил механизм, открывающий люк в хвостовом отсеке самолёта.

В отсек ворвался гул двигателей и свист рассекаемого створкой люка воздуха.

— К пуску готов, — доложил Костя.

— Похоже, он пристраивается нам в хвост, — озабоченно сказал второй пилот. — Или нет… маневрирует…

— Он выходит под нас! — заявил штурман.

— Зачем? — удивился Афанасий.

— Не знаю… видите совмещение? Если бы он был над нами, мы бы его не увидели.

— Можем мы связаться с пилотом?

— Попробуем.

Минута прошла в попытках связи с бомбардировщиком, но пилот «Б-2» не ответил на вызовы, хотя волну международного радиообмена наверняка слышал.

— Телекамера нужна… с хорошим разрешением, — сказал Дохлый, не проявляя никакого беспокойства. — В пузе самолёта. Да и в хвосте тоже.

Афанасий мысленно согласился с ним. Обычные гражданские и грузовые «Илы» не нуждались в круговом обзоре, но их самолёт нёс уж очень специфическую нагрузку.

Внезапно перед глазами всё поплыло…