Стратегия обмана. Трилогия (СИ)

   Первым делом Алекс решила позаботиться об оружии. Вспомнив контакты трехлетней давности и молодого турка Абдуллу, который охотно привёз всё необходимое в ближайший к Риму порт, она решила вновь обратиться к нему, благо, он был в Марселе и пожелал приехать на встречу лично.

   - Знаешь, Абдулла, мне ведь не только оружие нужно, а еще и тот, кто бы его держал.

   - А сама не умеешь? - скептически вопросил он, ибо прекрасно зная, кто она такая и в каких лагерях обучалась.

   - Умею, но в тюрьму не хочу, - честно призналась Алекс.

   - Хочешь, чтоб кто-то не только оружие держал, но и тюрьмы не боялся? - уточнил Абдулла и тут же заключил. - В принципе, можно найти.

   - Это как? - удивилась Алекс, ибо ход его рассуждений был ей не совсем ясен. - Кто же это не боится тюрьмы?

   - Тот, кто в ней был, например, получил пожизненный срок и сбежал. Такому терять нечего - либо свобода, либо неволя. Третьего не дано.

   - А залечь на дно и не высовываться, разве не вариант?

   - А ты сама-то так делала?

   Да, она голову в песок не прятала и от полиции никогда особо не скрывалась - спасибо покровителям из РУМО. Алекс редко когда задумывалась о тюрьме, хотя прекрасно знала, что по закону уже давно должна была оказаться там. Многие её товарищи в Ольстере или побывали в заключении или всё еще находятся там. Сейчас они объявили властям голодовку и потребовали сменить их уголовный статус в тюрьме на статус военнопленных, который был отменен пять лет назад.

   В последнее время Алекс с тревогой вчитывалась и вслушивалась в новости из Британии. Идея с голодовкой ей крайне не понравилась с самого начала. Она будила в памяти газетную фотографию Хольгера Майнса, красноармейца из РАФ, который шесть лет назад тоже объявил голодовку в немецкой тюрьме, а власти не то, что наплевали на все его требования, так еще и отказали в медицинской помощи, когда он был крайне истощен и готовился умереть. Раз так с красноармейцами и прочими леваками-радикалами поступали западногерманские власти, то англичане ирландцев точно щадить не будут. А Алекс не хотелось вновь увидеть в газетах изображения на подобие фотографии трупа Хольгера Майнса - один его вид будил в памяти малоприятные воспоминания о Берген-Белзене и голодной смерти тысяч людей, на которую их толкнуло руководство СС и всё те же англичане со своей античеловеческой оккупацией.

   - Ты о чём задумалась? - напомнил о себе Абдулла. - Тебе для какого дела нужен стрелок?

   - Покушение, - сухо ответила она.

   - Ясно, а на кого?

   - Общественного деятеля.

   - Слишком разговорчивый, значит, - кивнул Абдулла, будто что-то для себя уже понял. - Знаешь, есть у меня один такой специалист. Профессора, журналисты - это по его части, особенно если они леваки. А твой деятель каких придерживается взглядов?

   - А чёрт его разберёт, каких. Социалист, вроде. Еще против размещения американских ракет в Италии.

   - Ясно, - заключил Абдулла, и с чувством добавил - выкормыш коммунистический, стрелять таких надо, не задумываясь.

   - Стефано так же говорил, - мрачно произнесла Алек.

   - Это точно. И кто скажет, что он был не прав?

   Когда-то так сказала Алекс самому Стефано, после чего куратор поспешил перевести её подальше от неофашистского лагеря в Португалии. Теперь Алекс начала понимать, с кем связалась в лице Абдуллы - всё те же неофашисты, только турецкие.

   - Так ты сведёшь меня со своим специалистом?

   - Попробую. Он сейчас в бегах, но где-то в Европе. Кажется, планирует отправиться в Ливан, на учебу. У него хорошая физическая форма. И психическая тоже. Если на него станут давить, он не сломается. Этот хитрый малый сам может довести кого угодно до сумасшествия.

   - И как это понимать?

   - Он хорошо обучен стрелять, и еще лучше - лгать.

   - Ясно, - кивнула Алекс. - Просто для информации, скажи, как называется ваша организация, объединения, братство? Кто вы вообще такие?

   - Зовемся "серыми волками". Слышала когда-нибудь?

   - Честно - нет. Я не слежу за турецкими делами.

   Абдулла самодовольно улыбнулся.

   - Вот ты говоришь "Турция", а ведь мы везде.

   - В каком смысле? У вас есть филиалы в Европе?

   - Конечно. Угадай, в какой стране нас больше всего?

   Алекс задумалась:

   - Не знаю, честно.

   - Даю подсказку, где сама большая турецкая община?

   Алекс снова пожала плечами.

   - В Греции? - наугад сказала она.

   - Ну, ты даёшь, - поразился Абдулла. - Ты, что времена Османской Империи вспомнила. Какая Греция? Все наши сейчас в Западной Германии. Кто отстраивал страну после войны? Мы - турки. Так что, если хочешь найти "серых волков", спокойно езжай в ФРГ, не ошибешься.

   - А можно как-то без личного присутствия?

   - Что, успела закрыть себе границу?

   - Можно и так сказать. Можешь свести меня со своим специалистом на нейтральной территории? В Швейцарии, например.

   - Попробую. Думаю, это не сложно.

   - Кстати, сколько ему дал турецкий суд?

   - Сметный приговор. Сама понимаешь, терять ему нечего.

   - Жизнь, - напомнила Алекс. Но Абдулла при этом слове как-то странно ухмыльнулся и ничего не сказал. - Кстати, он случайно не католик?

   - Смеёшься? С чего вдруг? Когда сбежал из тюрьмы, в это время как раз в Турцию приезжал папа римский. Так он написал публичное письмо и пообещал убить папу, если тот и дальше будет заниматься прозелитизмом. И правильно сделал, нечего новым крестоносцам делать на нашей земле, да еще с планами экспансии. Ну, я бы понял, если б в Стамбул приехал какой-нибудь греческий патриарх, вроде как по старой памяти о Византии, хотя такому гостю мы бы тоже рады не были. Но вот папа римский - это уже слишком, это уже несусветная наглость, которую надо наказывать.

   Алекс слушала и не могла поверить. Вот это счастливое совпадение - ей обещают найти убийцу, который уже хотел убить папу и публично об этом заявлял. Значит, уговорить его пойти на дело будет проще простого.

   - Спасибо тебе, Абдулла, - только и сказала она, - если ты сведёшь меня с этим человеком, я буду по гроб жизни тебе обязана.

   - Да не бери в голову, мне хватит и комиссионных.

   Пока вопрос с будущим несостоявшемся убийцей ещё прояснялся, Алекс решила подумать о месте покушения. Ещё раз встретившись с епископом Ортинским всё в том же ресторане всё в то же время, она выудила у него совет сосредоточить всё внимание на Ватикане, а не распылять силы на планирующиеся зарубежные поездки, с которыми можно и прогадать.

   - Каждую неделю по средам в пять часов дня папа даёт публичную аудиенцию на площади Святого Петра, - говорил епископ за поглощением завтрака. - По сути, туда может прийти любой желающий.

   - Сколько человек там может собраться? - с цепкой заинтересованностью спрашивала Алекс.

   - Думаю, около пятидесяти тысяч.

   - Как всё это выглядит? Что будет делать папа, где находиться?

   - Площадь разделят барьерами на несколько секторов, чтобы папа мог проехать между ними стоя в автомобиле и благословить верующих.

   - Сколько времени это займёт?

   - Около получаса. Потом он поднимется на помост и начнёт читать проповедь.

   - Понятно. Что собой представляет его личная охрана? Я не про тех гвардейцев в шутовских костюмах, а про настоящих охранников.

   - Будет жандармерия Ватикана.

   - Сколько?

   - Человек пятьдесят, наверное, точно я не знаю. Они в основном стоят около барьеров, чтобы стращать особо активных паломников.

   - Так насколько близко можно подойти к папе?

   - Как повезёт. Иные умудряются протянуть ему детей, чтобы он их поцеловал.

   Полагаться на удачу Алекс не любила. Но ей и не надо убивать папу взаправду. Расстояние должно быть психологически комфортным для убийцы, которому она даст неисправное оружие со сбитым прицелом и как бы он не целился, в папу он всё равно не попадет, зато наделает много шума. К тому же стоя в пятидесятитысячной толпе у стрелка не получится скрыться, и желание Франческо будет удовлетворено - его схватят. Осталось только придумать, как усыпить бдительность будущему несостоявшемуся убийце и убедить его, что он сможет выйти из толпы невредимым.