Ландскнехт. Победителей не судят (СИ)

  Тут-то нам повезло - нашелся наш Хумос. Прибежал, голоса знакомые заслышав. Однако - тоже уже ефрейтор, с лычкой. Как выяснилось - успел отличиться, взяли его, дурака, с собой господа-офицеры на пикничок с девками деревенскими, надоело им, вишь, в селе, развеяться захотелось. Ну, дрова колоть, воду таскать и все такое - солдатик нужен. Не господам же офицерам этим заниматься. Хумос, мало что дурак, но парень сообразительный, отказываться не стал - и наелся господской еды вдоволь, и девки, когда господа офицеры изволили перепиться и уснуть, без внимания его не оставили. Кабы не девки, точнее одна из них, совсем уж ненасытная, он бы тоже с обжору спать завалился. И зарезали бы всех там эти валашские погранцы. Ободранные, голодные, они отступали от перевалов, винтовки уже давно побросали за ненадобностью - патронов нет, нести силы кончились, остались с револьвером да тесаками. Только револьвер, на их беду, осечку дал - видать, подмочили патроны, через речки переправляясь, а уж потом втроем против Хумоса с дубиной они долго не выдержали, как офицера спьяну стали материться, и обещать Хумоса пристрелить, так те ребята и сдали, побросали железки, и в плен сдались. Дело бы, может, и иначе обернулось, да этот дурак, натянув штаны, велел девкам в деревню бежать, и сообщить все кому-нибудь из военных. А сам остался охранять так и не проснувшихся офицеров, и кормить валашцев. Дело, так или иначе, получило огласку - и Хумосу выпала лычка, а офицерам разжалование. Вот и убрали его подалее, от греха, и предстоит ему вскоре топать аккурат туда, откуда мы и явились. Война - безумно красивая штука, постоянно требует жертв.

  Долго думать не стал, хоть я всего лишь и сержант - но с грозной бумагой. Да еще и временно комвзвода. Хотя, Хумос говорит, ходят слухи - на взводы собираются сержантов ставить, а лейтенанта на роту. Не хватает офицеров, потери большие очень. Ну да, я еще и заслуженный фронтовик. И не все трофеи выпил. Минус фляжка горилки, конфискованной у встреченного селянина (похоже, контрабандиста, больно уж рад был, что парой фляжек отделался), и получил Хумос предписание вернуться в свой взвод. А взвод - вот он туточки и есть. Нашего полку прибыло, это хорошо.

  И вторая неожиданная встреча случилась у меня в этом лагере. Отправившись искать свинтившего в поисках продажной светлой любви Колю, решил я срезать через госпиталь. Чорт меня толкнул под руку туда посмотреть, но что-то потянуло подойти к одиноко покуривающей фигурке в сером, кровью заляпанном халате. Он на шаги обернулся, смотрит, не узнает, а я его, хоть и похудевшего, сразу узнал.

   - Доброго Вам вечера, господин батальон-лекарь Берг. Вот, значить, и свиделись.

  Прежде всегда растрепано-добродушный, а сейчас какой-то осунувшийся и задумчивый, врач осматривает меня, явно не узнавая, чуть щурясь, потом спрашивает:

  - Э, простите... сержант?

  - Бывший рядовой второй батареи форта Речной, вашбродь - вытягиваюсь я - Вы, если не запамятовали, еще меня... кхм... с товарищами, значить, отговаривали в нашего, чтоб ему демоны печень жрали, коменданта стрелять.

  - Да... да-да-да - закивал головой он - Да-да, припоминаю... кажется, да, я Вас тогда видел, да-да...

  - Ну, может и не припомнили Вы меня, нас-то там таких много всяких таких было, а я Вас, мастер Берг, уж не спутаю!

  - Да-да... много было - все как-то так же растеряно-задумчиво, глядя куда-то сквозь меня, словно сам с собой говорит Берг - Много... да, я уговаривал не стрелять...

  - А вот, все же, не в обиду, мастер Берг. А зря Вы нас тогда отговорили. Конечно, так-то оно сказать, мы б тогда точно сдохли, и не мы одни. Но только - такого паскудства, как вышло - не было бы. Хотя, мне-то, конечно, оно грех бы жаловаться. Ан вот оно все же.

  - Да... Вы знаете, сержант, я и сам жалею, что помешал пристрелить нашего коменданта. Такая, знаете ли, сволочь он оказался...

  - А уж за это не переживайте. И начштаба свою пулю получил, и коменданта, так и подавно удавили за дела его.

  - Как? Кто же это?

  - Пулю начштаб в атаке словил, нашим штрафным взводом командуя, а коменданта, за трусость - по приказу барона Вергена. Ну, не самого конечно барона, по порядку, стало быть, бароном установленному.

  - Штрафным взводом... барона Вергена... Да-с, барона! - как эхо, сам себе повторяет доктор, потом смотрит на меня в упор, и выдает - Ну, и поделом им обоим, уж они-то заслужили, не меньше моего уж точно. А Вы-то сам как? Простите, я уж имени-то Вашего, сержант, запамятовал...

  - Йохан я, мастер Берг. С Севера. А мне-то чего? Комендант, сволочь такая, расстрелял господина вахмистра с господином лейтенантом, да еще кое-кого наших. Нас в кутузку, потом - в штрафную роту. И на перевал - укрепления брать. Там я оконтузился, зато не оконфузился - дали амнистию. Пошли потом вместе с Свиррским сводным полком в Валаш - да там... в общем, неудачный вышел поход. Но остатки моего взвода вернулись, тоже амнистию получили, да от барона - в рисское войско. Дальше, с этого ж лагеря - да и помотало нас, до самых укреплений, там... Ну, в общем, что осталось от взвода, на который меня временно поставили - сейчас в Улле едет. С... поручением, Вы уж не обессудьте, про то больше не скажу, не положено. Так вот, в общем. Не сказать, чтоб плохо, хотя никому б не пожелал. А у Вас оно как, мастер Берг?

  - У меня... - посмотрел куда-то на горизонт врач - У меня... Я ведь, голубчик, о раненых пекся очень. Много их больно было, весь лазарет забит. И это только лежачих.. Я ведь, понимаете, думал - что вот, мол, ежели мы с баронскими договоримся, то и они с нами... ну, то есть, все по честному. Вы, конечно, усмехаетесь - а я ведь и вправду так думал. Что раз мы им крепость без боя сдаем - то и они нам потом вреда чинить не станут...

  - И как? Не стали?

  - Не стали? А, пожалуй что, и не стали. Вы, поди, лагерь-то у форта видели? Хоть и остатки его? Да-с. Рвы, в них и уборная. Пологи растянули, старые, в прорехах все, солома на землю - куда ж пленным лучшего желать! И еда, хуже, чем скотину кормят. Нет, мне-то, как лекарю, чуть получше давали, но пусть я и делился с кем-то - да много ли с того проку? Еще и насмехались господа офицеры - мол, сам вызвался с ранеными быть... И главное... Лекарств даже никаких не было. Вообще. Бинты я сам к реке ходил стирать, меня выпускали. Пока деньги не кончились, ходил в городок в аптеку - да только на полсотни раненых на свои-то деньги не особо купишь всего. Кто ходячий был, те в основном просились в работу чтоб их взяли, да хоть в каменоломни, а кто лежачий... Эх! О чем говорить. Как дожди начались... сыро, холодно, пологи от дождя не спасают, солома подмокла, потом и гнить начала. Так они и стали иногда и по нескольку в день... Солдаты, что охраняли, все ругались - им же копать ямы приходилось, больше некому, я раз попытался, так промок и сам чуть не свалился с воспалением. Потом уж, как всего с десяток и осталось, солдаты стали предлагать мне, что придут ночью, да всех тихо переколют штыками - и им проще, и мне, и раненые чтоб не мучились. Знаете, я отказался. Хотя, наверное, зря. Недели с тех пор и не прошло, как все они и померли. До единого. Так что, сержант Йохан, выходит, что сдержали слово, вреда нам не чинили. Не убили никого. Да только, все одно - ни один из тяжелораненых у меня не выжил. Так-то вот...

  - И... что же дальше, мастер Берг?

  - Дальше? А что мне оставалось там делать? Деньги я все извел, идти с прочими офицерами в лагерь... Да как-то не хотелось мне до конца войны сидеть там, тем более что, после того что в крепости было... Временно меня в крепости оставили, а там стали уговаривать в их армию перейти. Ну, к барону-то я не мог идти. После того, что они с ранеными сделали. В крепости остаться, там из Союза гарнизон... как-то слишком в памяти все это было.... Не смог. Подался вот тоже в рисское войско, сначала в госпиталь в тылу, а потом и сюда отправили.

  - Ясно... Ну, да, работы тут вам немало. Мы как уходили - последний и решительный штурм готовили. Чутка взять укреплений осталось. Мы не смогли. Так что скоро Вам привезут... свежего солдатского мяса.