Проклятие Шалиона

ой омерзительной свиты. Страшась уснуть, он выбрался из постели и отправился умываться и одеваться.

Возвращаясь с завтрака в банкетном зале, который посетил исключительно по привычке, Кэсерил наткнулся на лестнице на запыхавшуюся Нан ди Врит.

– Миледи просит вас немедленно подняться к ней, – с трудом проговорила Нан. Кэсерил кивнул. – Не у нее в покоях, – добавила она, увидев, что он, поднявшись на второй этаж, собирается идти выше. – В спальне принца Тейдеса.

– А! – Кэсерил вскинул брови и повернул на половину наследника. Нан поспешила за ним.

Войдя в кабинет – точную копию своего собственного этажом выше, – он услышал в соседней комнате приглушенный голос Исель и крики Тейдеса:

– Я не хочу ничего есть! Не хочу никого видеть! Убирайтесь все!

Гостиная была завалена беспорядочно разбросанными оружием, одеждой и подарками. Кэсерил прошел в спальню.

Тейдес лежал на спине, все еще в ночной рубашке. В спертом, сыром воздухе стоял запах пота и чего-то еще. Секретарь-наставник Тейдеса беспокойно топтался по одну сторону кровати, Исель стояла, уперев руки в бока, по другую. Тейдес капризно нахмурился.

– Я хочу спать. Убирайтесь, – он зыркнул на Кэсерила, скривился и показал на него пальцем, – А в особенности я не хочу видеть его!

Нан ди Врит очень по-домашнему сказала:

– Ничего подобного, юный лорд. Вы прекрасно знаете, что бывает, когда со старой Нан говорят таким тоном.

Тейдес, словно повинуясь какой-то старой привычке, тут же сменил капризный тон на жалобное хныканье:

– У меня болит голова.

Исель твердым голосом отчеканила:

– Нан, пожалуйста, принесите свет. Кэсерил, я хочу, чтобы вы осмотрели ногу Тейдеса. По-моему, она выглядит странно.

Нан высоко подняла канделябр с ярко горевшими свечами, поскольку серого дневного света, проникавшего через окно, было недостаточно. Тейдес стиснул было одеяло руками, прижимая его к груди, но под суровым взглядом старшей сестры не осмелился сопротивляться; та выдернула одеяло из его рук и откинула в сторону.

По правой ноге мальчика тянулись три длинные параллельные царапины. Они казались неглубокими и не опасными, но плоть вокруг сильно отекла, кожа натянулась и блестела. По краям ран виднелся желтоватый гной. Кэсерил умудрился сохранить спокойное выражение лица, даже когда заметил красные прожилки, поднимавшиеся выше колена Тейдеса и продолжавшиеся на внутренней поверхности бедра. Глаза мальчика блестели. Он дернул головой, когда Кэсерил наклонился к нему.

– Не трогайте меня!

– Лежи тихо! – негромко скомандовал Кэсерил. Лоб Тейдеса под его ладонью пылал.

Он поднял глаза на секретаря и нахмурился.

– Как давно у него температура?

– Только сегодня с утра, полагаю.

– Когда врач осматривал его в последний раз?

– Я не вызывал врача, лорд Кэсерил. Принц швырнул в меня кресло, когда я пытался помочь ему, и перевязал себя сам.

– Вы ему позволили?

От резкого голоса Кэсерила секретарь подскочил. И смущенно пожал плечами:

– Но он так хотел.

Тейдес проворчал:

–