Аметистовый блин

двидеть возникающие от ее мыслей неприятности. Одно было утешение – после такой встряски, как проживание в Вайю, она временно присмиреет.

Данка поставила шкатулку куда велено и отошла в сторону. Отец Амвросий, чтобы не видеть бесовского действа, отвернулся. Филармонический артист, любитель эффектов, напротив, уставился на шкатулку во все глаза.

Два камня испустили тонкие лучи – белый и бледно-лиловый. Два светящихся столба, две прозрачные, примыкающие друг к другу колонны возникли над шкатулкой. Это действительно было очень красиво.

Но вдруг выросла и третья колонна – похожая на фонтан красного вина.

В ней обозначились две невысокие фигурки. Вино побледнело, обрело прозрачность – и стало ясно, что это два мальчика, два строгих мальчика, оба не старше тринадцати лет. Один – в красном наряде, чем-то смахивающем на гусарский мундир, другой – в зеленоватом.

– Пора, – сказал один. – Мы сделали все, что могли. Мы спасли этих троих силой энергии Маздезишн…

Он указал на отца Амвросия, Лилиану и Маркиза-Убоище.

– Мы уходим, Гранат, – Алмаз вошел в белый столб, и его судейская мантия заискрилась, словно граненая, и синие искры побежали по ней.

– Мы найдем другого хранителя, – повторил, входя в свою призрачную колонну, Монбар.

– Мы постараемся его найти, – поправил Алмаз.

– Гранат, ты же – хранитель будущего! Ну, сделай же для нас что-нибудь! – воскликнула Данка.

– Скажи ей, Законодатель, – мальчик в красном обратился к Алмазу, как к равному. – Я не могу допустить ее к знанию! Хватит с моего отряда и того, что мы сделали для тех троих.

– Вы взяли у них двенадцать часов настоящего времени, – вмешался Монбар, – и вы должны вернуть энергию двенадцать часов моему отряду!

– Ну уж нет, время и энергия давно истекли, так что они принадлежат моему отряду! – забыв, что она уже не Сердолик, возмутилась Данка.

– Время, – сказал Алмаз. – Время!

– Даниэль! – вдруг вскрикнула Майка. – Не оставляй меня тут!

Флибустьер уставился на нее с изумлением сквозь светящуюся стенку.

– Ты с ума сошла?! – сразу поняв намерение бывшей жены, вмешался Сережа.

– Что ты ТАМ будешь делать?

– Ты же мой командир! Я – из твоего отряда! Я – Оникс, слышишь? Я – Оникс!

– Никакой ты больше не Оникс! – Сережа был зол, как никогда. – Хватит с тебя минеральных подвигов!

– Сереженька!…

Обычно Майка исхитрялась не произнести, а прохныкать мужнее имя. Сейчас же она его простонала, и это вышло уже не смешно.

– Ну, я Сереженька, – отвечал атлет. – Ты подумай хорошенько – тут вся твоя жизнь, друзья, подруги, твой салон… Ты же попала туда случайно, ты же там просто спаслась от смерти!…

– Моя жизнь? – переспросила она. – И главным образом ты? И если я уйду – тебе некого будет опекать и воспитывать? Сереженька – это не моя жизнь!

– Почему вдруг не твоя?

– Сереженька, я – Оникс…

– Ага, оникс, – согласился Сережа, умеющий обращаться с безумцами. – Это замечательно.

– Я сколько себя помню, чувствовала,