Сердце Альтиндора. Дилогия (СИ)

— Удачного вам дня, почтенный Феденор, — почтительно приветствовал я торговца. — Вы меня помните?

— Вы ошибаетесь, молодой человек, мы с вами не знакомы, — холодно ответил тот, взявшись за стоявшую в углу метлу: то ли ему приспичило срочно навести порядок в и без того чистой лавке, то ли с помощью этого нехитрого инструмента он собирался указать клиенту на дверь.

— Ну, как же! Меня зовут Ильс. Пару дней назад меня выручили ваши друзья — Винеар и… Арсиги, кажется, за что я им очень благодарен.

— Что вам нужно? — Феденор явно не был рад моему появлению.

— Я хотел бы встретиться с Винеаром. Это очень важно.

— Я не знаю никакого Винеара. И вас я вижу в первый раз… А сейчас не могли бы вы, молодой человек, покинуть лавку — вы мне мешаете. Иначе мне придется обратиться за помощью к городской страже.

Понятно, шифруются, подпольщики…

Скандал затевать не хотелось — ничего хорошего из этого не выйдет. Поэтому я, скрипнув зубами и досчитав про себя до десяти, чтобы успокоить нервы, продолжил, демонстрируя манеры и радушие:

— Я, конечно, уйду, если вы так настаиваете. Но вы меня очень обяжете, если при случае, коли все же встретитесь с человеком по имени Винеар, передадите ему, что МНЕ КОЕ-ЧТО ИЗВЕСТНО ОБ ИНТЕРЕСУЮЩЕМ ЕГО КРИСТАЛЛЕ. — Последние слова я произнес громко, на тот случай, если Винеар притаился на верхнем этаже и подслушивал наш разговор. — Я буду ждать его в таверне напротив до вечернего колокола.

Кивнув на прощание, я покинул лавку букиниста.

Винеар появился, когда я уже заканчивал прием пищи.

Не хотел мне мешать или не мог решиться на встречу?

Посетителей в таверне было немного. К тому же я предусмотрительно занял дальний столик, чтобы нам, в случае чего, не помешали.

Окинув взглядом зал, Венил присел напротив, изучил меня пристальным взглядом и спросил, не удосужившись поздороваться:

— Что вам известно об офаране?

— Его забрала Тень — я уже говорил вам об этом в прошлый раз. И, кажется, вы поверили, что дает мне основания подозревать: вам знакомо это существо, — мое утверждение прозвучало, скорее, как вопрос, и я в ожидании уставился на Винеара.

— Почему вас это интересует?

Увы, я не мог — и не хотел — говорить своему собеседнику о том, что, в общем-то, наши с ним интересы совпадают: мне нужен был кристалл. Как и ему. Поэтому пришлось увести разговор в сторону:

— Вы уже слышали, что произошло вчера в квартале Проклятых?

Винеар лишь сдержанно кивнул. Конечно, он знал: эта новость взбудоражила весь город. Еще бы! Разрешился давний спор между Отцом сандорских нищих и главарем самой крупной столичной банды. Причем, последний отправился на суд Великого Стража, и никто не сомневался, что ему уготовлено тепленькое местечко в Центале. Судачили и о том, кто придет на смену Эльбикару — свято место пусто не бывает. Желающих было много, а значит, снова прольется кровь…

— Я был там и видел все собственными глазами. И не только это. — Я говорил и не сводил глаз с Винеара, наблюдая за его реакцией. — Еще я видел Тень, которая после побоища шастала среди мертвецов и вытягивала из них… что-то, похожее на густой светящийся туман. Вам это о чем-то говорит?

Винеар стойко держал мой взгляд, но скрыть свои эмоции он не смог. Или не видел в этом необходимости. Я заметил, как он напрягся, когда я упомянул густую светящуюся субстанцию.

Тем не менее, на откровенность его не тянуло.

— Я так и не понял вашей заинтересованности, — сказал он. — Какое ВАМ, чужестранцу, дело до этой… Тени? Вы состоите в Братстве Кувена? Вы безумец, ищущий приключений на свою многострадальную голову? Кто вы вообще такой?!

Винеар упорно заставлял меня изощряться на новую ложь. Но моя фантазия исчерпала свои возможности, поэтому я избрал иную тактику.

— Я же не спрашиваю, зачем вам нужен офаран? У вас свои секреты, у меня — свои. Так давайте останемся каждый при своем! Я сообщил вам информацию, которая, судя по реакции, вас заинтересовала. Взамен я прошу всего лишь сказать, знаете ли вы, кто — или что — такое эта Тень?

Мой вопрос заставил его надолго задуматься.

— Когда-то он был человеком, цанхи, — заговорил, наконец, Винеар, и я обратился в слух. — Его звали Риммер, и он обладал страшным для любого Мастера Даром: Риммер мог отнять Силу у любого цанхи. Не Дар, а именно Силу, но от этого не становилось легче. Мастер без Силы не мог воспользоваться своим Даром. Риммер долго скрывал свою способность, пользуясь тем, что у него были высокие покровители. Кто именно — до сих пор неизвестно. Ходили слухи, что он выполнял деликатные поручения самого короля Сарэна. Но, скорее всего, не только его.

Своим Даром он лишил Силы многих Мастеров. Среди них был и Шторн Ганеги. Думаю, если бы этого не случилось, история Варголеза была бы совсем иной. Именно в поисках Источника Силы, желая восполнить утраченное, Шторн отправился на Гонготские болота и помимо воли победил Вечное Зло…

— Как ему это удалось, если он лишился Силы? — перебил я Винеара.

— С ним отправились его друзья, поддержавшие Шторна в трудную минуту. Честно сказать, это именно они уничтожили Зло — причем, некоторые навечно остались среди гиблых болот, — но вся слава досталась Шторну.

— Вы говорите об этом так, будто… — заметил я.

— Да, я был одним из тех, кто отправился вместе со Шторном на Гонготские болота. Да, мы были хорошими добрыми друзьями — я этого никогда не скрывал. Правда, потом, когда Шторн… изменился, наши пути разошлись.

Вот это да! Передо мной сидел человек, знавший лично знаменитого Шторна — да что там: водивший с ним дружбу!

— А почему он… изменился? — меня совсем не волновало, что мы отклонились от темы. Не каждый день удается поговорить с человеком, лично знавшим ЛЕГЕНДУ.

— Сейчас принято считать, что жажда власти и могущества свела Шторна с ума. Что, опустошив однажды один Источник Силы, он не сдержался, отыскал другой и хватил лишнего… Может быть, в этом есть доля правды, но люди забыли, — а может, и не знали, — с чего все началось.

— И с чего же?

— У Шторна было много недоброжелателей. Еще бы: Великий Мастер, любимец народа, обласканный королем! Сначала они лишили его Силы. Потом отняли жену и маленького сына… Их убили… Месть Шторна вылилась в войну Мастеров.

— Понимаю, — кивнул я. — Он имел право отомстить за своих родных. Но зачем нужно было уничтожать целый город и его жителей? Погибли тысячи ни в чем неповинных людей!

— Это… это произошло… случайно, — болезненно поморщился Винеар. — Шторн, не подозревая об этом, высвободил колоссальную Силу, скопившуюся в течение веков в Источнике, который находился на острове Рениг, как раз напротив Катлара. Вырвавшаяся на свободу Сила подняла огромную волну, которая разрушила город, словно тот был создан из песка… Я был в тот день на острове и видел все своими глазами. — Винеар отвел взгляд. Даже по прошествии стольких лет ему было больно об этом вспоминать. — Наверное, Шторну не следовало открывать Источник. Но кто же мог знать…

Он замолчал, невольно дав мне возможность переварить полученную информацию.

Историю пишут победители. И, как показывает жизненный опыт, она редко совпадает с истинными фактами. Потому что эти самые факты можно трактовать по-разному — в зависимости от того, какую цель преследует историк. Вроде бы и не соврал в главном, просто о чем-то умолчал, но суть изменилась коренным образом. И теперь, слушая Винеара — причин не доверять ему у меня не было, — личность Шторна не казалась мне совсем уж демонической. Просто так распорядилась судьба.

И катализатором, запустившим колесо истории в ином направлении, стал тот самый Риммер, к разговору о котором нам пора было вернуться. Но прежде я решил задать еще один интересовавший меня вопрос:

— Источник, о котором вы говорите, это на самом деле родник, как некоторые предполагают?

Я имел в виду Шапшена.

— Не знаю. На Гонготских болотах мы ничего не нашли. А на острове Рениг… В том, что произошло с Катларом, Шторн был все же косвенно виноват. Он не желал зла жителям этого города, но… так уж получилось. Я отказался спускаться в подземелье на острове, а когда Шторн вернулся, мы поссорились. Так что нам так и не удалось поговорить о том, что же он там нашел… Но многие полагают, что это на самом деле родник. Об этом же говорят и местные легенды о первых цанхи.