Сердце Альтиндора. Дилогия (СИ)

«Почему же, деньги — это то, чего никогда не бывает много. Но брать золото с такого человека, как Эльбикар… Да пусть отсохнут мои руки! А вот услышать имя убийцы родителей — это то, что надо. Если, конечно, Эльбикар не врет».

— Хорошо, идем… И ЭТО, — он кивнул на лежащего без сознания неудачника с удавкой, — заберите с собой.

Улица Ветров находилась на юге Верхнего Асхонела, где стояли особняки провинциальной знати. Растиф шел позади и на приличном расстоянии от Эльбикара и его клики: негоже показываться в таком обществе — слухи в столице распространялись быстрее молнии. Поэтому воровскому главарю пришлось дожидаться Ищейку на крыльце, где к нему присоединились еще несколько человек бандитской наружности.

— Постойте здесь, — бросил на ходу Растиф и, сосредоточившись, прошел в распахнутую дверь. Эльбикар, вопреки приказу, последовал за ним, но Ищейка бросил через плечо: — Я сказал — ВСЕ!

Он не любил, когда ему мешали во время работы.

Для того чтобы понять, что в этом доме случилось несчастье, не нужно было заходить дальше просторного холла. На его белоснежном полу, выложенном мраморной плиткой, были отчетливо видны отпечатки, оставленные женской обувью. Не иначе горничная наследила, наступив в лужу крови где-то в глубине дома.

Та-а-ак…

В холл она вошла не спеша. Почему сюда? В доме есть вход для прислуги… Что-то заметила? Что-то почувствовала? Нужно будет с ней поговорить, если поиски ничего не дадут… Вошла, замерла, осмотрелась. В тот момент пол был еще чист, но что-то ее насторожило. Что? Дверь оказалась не заперта? Отсутствовала охрана, обязанная находиться в холле и встречать посетителей, кем бы они ни были?

Может быть.

Горничная закрыла за собой дверь и направилась… Да, на кухню.

Растиф пошел по ее следам и в коридоре наткнулся на первого покойника. Это был один из охранников. Он лежал на полу в луже крови и остекленевшим взглядом пялился в потолок. Убийца подкрался сзади и перерезал ему горло осколком стекла… Вот он лежит рядом с телом…

Должно быть, в коридоре было темно, когда сюда вошла горничная. Она споткнулась о лежавшего поперек прохода мертвеца, упала, вымазавшись в крови. Закричала, конечно, вскочила на ноги и, оставляя на стенах кровавые отпечатки ладоней, а на полу — следы башмачков, бросилась обратно в холл. Вглубь дома она не заходила, сразу же выбежала на улицу.

Растиф, осторожно переступив через тело, продолжил путь на кухню.

Здесь он обнаружил труп второго охранника. Парень решил перекусить и сваливал на расписную тарелку то, что обнаружил на столе: кусок жареного мяса, хлеб, луковицу. Он собирался прихватить еще и бутылку вина и две кружки, когда к нему подкрался убийца и, воспользовавшись большим кухонным ножом, сделал в спине охранника пять… нет, шесть дырок. Несчастный истек кровью под столом. Нож так и остался торчать в его спине.

Но что интересно, как и в первом случае убийца не оставил никаких следов. Речь шла не о тривиальном отпечатке ступни, случайно оброненной улике или еще о чем-то в этом роде. Любой человек оставлял после себя СЛЕД — невидимый для взгляда простого обывателя, но отчетливый и красноречивый для Дара, которым обладал Растиф.

Дар… Это была его тайна… и его проклятие. Он, человек, который разыскивал, отлавливал и отдавал в руки правосудия ненавистных Мастеров, сам был цанхи, причем с врожденными способностями.

Дар обнаружился случайно, вскоре после смерти родителей. Неожиданно для себя Растиф стал замечать следы, которые оставляли после себя люди — неважно кто. Ищейка видел их на земле в виде туманных отпечатков ног. Такие держались долго — сутки, а то и больше, — хотя и становились менее заметными и постепенно рассеивались. Только что ушедший человек оставлял свой след и в воздухе — туманный и слегка светящийся шлейф, исчезающий гораздо быстрее, чем отпечатки на земле.

У Растифа был полезный Дар — что уж тут говорить. Но как быть с тем, что он сам оказался одним из тех, кого ненавидел больше всего на свете? Цанхи убили его родителей. Они утопили Варголез в крови. А теперь оказалось, что он сам один из них. И совсем не важно, что его Дар не приносит никому горя. Сам факт обладания им был противен Ищейке…

Кроме того, чтобы найти убийц, была у Растифа еще одна мечта: избавиться от данного природой Дара. К сожалению, это было невозможно. По крайней мере, он не знал такого способа. И никто другой из тех сведущих, с кем Ищейка осторожно заговаривал на эту тему, понятия не имел. Даже в умных книгах ничего об этом не говорилось. Впрочем… Слышал он одну историю… Говорят, все беды Шторна Ганеги начались с того, что кто-то отнял у него его способности. Как это произошло? Кто был тот человек? Неизвестно.

Обладание удивительным Даром Растиф хранил в тайне. Страшно подумать, что случится, если о нем узнают кувены. Не хотелось умереть прежде, чем подохнут те, кто убивал отца и мать. А потому пользовался он Даром только в исключительных случаях. В обычной жизни он научился абстрагироваться от него, становясь обычным человеком. Для того чтобы снова увидеть «следы», ему необходимо было сосредоточится. И делал он это с большой неохотой. Противно…

На первом этаже особняка Растиф наткнулся уже на второго покойника, а «следа» убийцы — пусть даже очень слабого — так и не засек ни вблизи тел, ни по пути к ним.

Странно…

Ищейка решил вернуться в холл, чтобы начать сначала.

У входной двери было основательно «натоптано». Вот «следы» горничной — она не в счет, с ней все понятно. Эти оставил Эльбикар… Еще по дороге в Верхний Асхонел Растиф успел к нему присмотреться. «Следы» Эльбикара — широкие, тяжелые — вели на мраморную лестницу, уводившую на второй этаж. За ним следовали еще двое…

Чтобы удостовериться в верности своего предположения, Растиф вышел из дома и, делая вид, что задумался, тайком разглядел «следы» спутников Эльбикара. Так и есть: это они. Два «отпечатка» принадлежали его телохранителям, третий — одному из тех, кто встречал его у входа.

— Что скажешь? — спросил Ищейку воровской главарь.

— Пока ничего. Я работаю, — сдержанно ответил Растиф и вернулся в дом.

Стоя у входа, он пытался распутать клубок «отпечатков», оставленных посторонними. Где-то под ними должен был сохраниться «след» убийцы. Впрочем, он мог проникнуть в дом через вход для прислуги или забраться в окно…

Нет, вот ОН!

«След», едва заметный почти растворившийся в небытие, затоптанный теми, кто приходил после…

Но он вел не на кухню, а на второй этаж особняка.

Странно…

Сконцентрировавшись на блеклом «отпечатке», Растиф направился к лестнице. На площадке «след» свернул направо, в коридор. Здесь лежали сразу две жертвы неизвестного убийцы. Мужчину преклонных лет — должно быть, дворецкого — задушили шнуром, до сих пор намотанным на его горло. Поверх дворецкого лежал третий охранник…

Растиф представил картину, как тот услышал подозрительный шум — наверное, тело упало, — вышел в коридор из соседней комнаты — оттуда ведут его «следы», — держа в руке массивный подсвечник, и наткнулся на мертвого дворецкого. Охранник поставил подсвечник на пол, опустился рядом с телом, чтобы узнать, что случилось или помочь старику, если еще не поздно. И в этот момент к нему сзади подкрался убийца, схватил подсвечник и проломил им голову охранника. Удар был нанесен с невероятной силой — кровь, мозги и осколки черепной коробки забрызгали обе стены… и, наверняка, самого убийцу… который пошел дальше, в комнату, расположенную в конце коридора.

Растиф последовал за ним.

Это был кабинет Ястера. Плотные шторы раздвинул Эльбикар, потому как свеча на столе сгорела еще ночью, а в помещении ранним утром было сумрачно. После чего он подошел к телу брата, лежавшему между столом и окном. К нему же вели и следы убийцы.

Ястеру тоже проломили голову, на этот раз использовав пресс-папье в форме всадника на мчащемся галопом коне. Удар не такой сильный, каким был убит третий охранник, но его хватило, чтобы прикончить незадачливого брата хозяина Болота.