Сердце Альтиндора. Дилогия (СИ)

Растиф мог бы его и убить — ерунда какая! — но он уже разглядел человека, сидевшего посреди комнаты на ЕГО любимом табурете в окружении своих телохранителей. И понял, что пока ему ничто не угрожает.

Пока.

Непрошенного гостя звали Эльбикар. И это имя — без преувеличения — было известно всей Сандоре. В прошлом вор и убийца, а ныне уважаемый человек, не опускающийся более до шнырянья по чужим карманам — за него это делала целая армия воров, находившаяся в его подчинении. Да и руки кровью он в последнее время не марал. Зачем, если в его распоряжении имелись десятки наемных убийц? По нему давно плакала петля на прочном суку, но власти города не трогали Эльбикара из каких-то там высших соображений. Растиф же смотрел на это проще: на содержании сидевшего напротив человека находилась многочисленная чиновничья братия и, говорят, даже члены королевского совета не гнушались деньгами, которые брали у этого висельника. Более того, с некоторых пор Эльбикар сам находился на государственной службе, числясь управляющим делами Болота…

Болото — это район в Сандоре — бедный, грязный, опасный. Живущие в нем люди едва сводят концы с концами, и большинство из них не брезгует дополнительными противозаконными заработками. Болото — это рай для воров, проституток, убийц, мошенников, ночных грабителей… Взять бы и подпалить его со всех концов — да нельзя. Кроме преступного элемента там обитали те, без кого Сандора давно бы превратилась в выгребную яму: уличные уборщики, золотари, крысоловы. А кроме них — трубочисты, готовые на любую работу поденщики, портовые трудяги, те же шлюхи, без которых Сандора и не Сандора вовсе. Однажды власти уже попытались навести порядок в Болоте — послали отряд приграничной стражи, недавно вернувшийся из степи. А эти ребята особо не разбирались, кто прав, кто виноват. Прошлись по кварталу твердой поступью, оставляя позади себя вонючие с рождения трупы. Так что некому стало прибирать в городе: даже те, кто уцелел, не вышли на работу. А потом дождь зарядил, засмердело, крысы развелись в немереном количестве, болезни всякие начались…

Так что с тех пор Болото больше не трогают. Но поставили над кварталом человека, знавшего всю его подноготную. С него и спрос. Впрочем, особо на Эльбикара не давили — уж больно высоко стояли его покровители. Его не заставляли прижимать разбойный люд — все равно бесполезно: погонят из Болота — уйдут в другой квартал, избавишься от одних — появятся новые. А эти хотя бы уважали Эльбикара и слушались. Да и он иногда шел на встречу, если городской страже нужно было отчитаться о проделанной работе. Хозяин Болота охотно сдавал пришлых и залетных, а так же выскочек из вражеских кланов и прочий сброд. И ему легче живется, и городу польза.

А почему Болото? Так просто: квартал затягивал, как трясина. Тот, кто родился в Болоте или попадал туда по воле судьбы, там обычно и умирал. Лишь немногим удалось изменить свою жизнь к лучшему. Но к лучшему ли? В Болоте этих выскочек ненавидели, а на новом месте жительства соседи воротили носы, будто от тех все еще смердело их презренным происхождением.

Растиф знал Эльбикара лично — и в городе встречались, да и по службе — было дело. Однажды Ищейка напал на след скорда, скрывшегося в Болоте. Местные отказались его выдавать, а стража нашла тысячу причин, чтобы не совать нос в вотчину Эльбикара. Скорда нужно было достать во что бы то ни стало — приказ Старших Братьев-кувенов. Пришлось Растифу обратиться напрямую к управляющему кварталом. Тот не стал возражать — были у него для этого свои резоны, — и уже на следующий день беглый скорд очутился в темнице Прайи. Причем тогда Эльбикар так и не заикнулся об ответной услуге. Но теперь, видимо, придется расплачиваться за старый должок. Ведь неспроста, не доброго дня пожелать пришел воровской главарь в дом презренного Ищейки…

— Помнишь еще меня? — хмуря брови, спросил Эльбикар.

— До сих пор жалею о том, что попросил о помощи у такого… — в тон ему ответил Растиф, убирая оружие в ножны.

Он не боялся ни самого Эльбикара, ни его громил-телохранителей. В честном бою он мог справиться с ними со всеми. У него за плечами опыт, приобретенный в Олфирских степях, а эти только и умели, что исподтишка тыкать ножами в спину. Но как раз этого Растиф и опасался. Случись что — не простят ему эльбикаровы дружки: нож в бок, камень на голову, яд в утренний сфант — да мало ли. И покровители Эльбикра вряд ли останутся довольны, если исчезнет щедрый источник их обогащения…

Но пресмыкаться перед отпетым негодяем Растиф не собирался.

— Пришла пора рассчитаться по долгам, — проскрипел Эльбикар, пропустив мимо ушей оскорбление. — Сегодня ночью убили моего брата. Ты знал его…

Конечно знал! Брат Эльбикара — Ястер — являл собой пример того самого исключительного случая, когда жителю Болота удавалось «выбиться в люди». Впрочем, сам бы он не смог — кишка тонка, хлюпик еще тот, не то, что старший брат, который и снабдил его деньгами и помог поселиться в Верхнем Асхонеле, где Ястер жил припеваючи вот уже шесть лет. И соседи даже не подозревали, кому принадлежит особняк на улице Ветров. Иначе не были бы с ним так обходительны.

Ястеру повезло — он, хоть и родился в Болоте, но большую часть жизни провел в Велинсе, у дальней родни. В отличие от брата он был человеком образованным, утонченным и… непутевым. Сызмальства пристрастился шарить по пимперианским руинам да подземельям. Сколотил группу скордов, вместе с ними добывал древние артефакты и безделушки и сбывал богатым Коллекционерам. Правда, однажды вляпался в пимперианскую ловушку, лишился кисти руки — и это ему еще повезло. Эльбикар узнал о происшествии, вызвал его в Сандору и отчитал, набив по-братски морду. А потом дал денег, купил дом и запретил покидать город. Ястеру пришлось смириться, но до конца он так и не угомонился. Верные люди продолжали добывать товар, а он перепродавал его любителям старины. За что и попал под прицел Братства. Именно Растиф вышел на него год назад. Сидеть бы ему в подземелье Прайи, а то и еще чего похуже, но кувены проведали его родословную, сообщили куда надо и получили приказ: Ястера не трогать…

И вот Эльбикар говорит, что его убили. Вполне закономерный конец для таких как он. Рано или поздно, так или иначе.

«Но я-то тут при чем?» — подумал Растиф и осенившая догадка пришла в голову вместе с ответом Эльбикара на непоставленный вопрос.

— Найди мне этого ублюдка, Ищейка — и мы в расчете.

По долгам нужно платить. Даже если задолжал такому негодяю, как Эльбикар. Но внутренний голос противился, поэтому Растиф не спешил с ответом.

— Найди его, слышишь? Ты можешь, я знаю. — Только сейчас Растиф понял, что в голосе Эльбикара больше печали, чем презрения к ненавистному Ищейке. Ну, да… Он только что потерял любимого брата. Другой бы на его месте рвал и метал, а этот… Спокоен, как статуя, по крайней мере, внешне. Но в голосе все же чувствуется с трудом скрываемая боль и ярость, готовая вырваться наружу. — Найди его и отдай мне на растерзание, а в ответ я назову тебе человека, который убил твоих родителей.

До Растифа не сразу дошел смысл его последних слов. Когда же он понял…

— Что?

— Я знаю, кто убил твою родню, — повторил Эльбикар. — Его имя в обмен на выродка, убившего моего брата.

Растиф пристально посмотрел на человека, сидевшего на табурете. Огромный, сильный, хмурый. Нет, не похоже, что он лжет. В таком случае…

— Где его убили?

— В его доме на улице Ветров.

— Городская стража уже в курсе?

— Нет. Толку от них, дармоедов. Они только и могут, что народ хватать по наветам. А ты… ты найдешь его.

— В доме уже был кто-нибудь посторонний? — спросил Растиф.

— Утром пришла горничная, увидела, подняла визг. Потом уже верные люди сообщили мне. Я заходил в дом, кое-кто из моих людей. Больше никого не было… Растиф… — надо же: впервые он назвал его иначе, чем Ищейкой. — Я знаю, деньги тебя не интересуют, но если надо, я дам столько, сколько скажешь. Только найди его.